Черным по белому

- Недооценил я тебя, парень. Каюсь, моя ошибка, - За время боя мужичок сильно изменился. Не было теперь постоянной улыбки, которая, вкупе с возникающими морщинками, придавала ему добрый и немного грустный вид.

Теперь на него пустыми глазами смотрел прирожденный убийца. Мародер походя приложил топором тело своего бывшего союзника, просто чтобы тот не обратился, и теперь с легкостью теснил студента к странному дереву позади него, совершенно не обращая внимания на стоны и просьбы о помощи со стороны школьника.

"Ублюдок. По его роже видно, как ему нравится слышать такие крики. Определенно, человечеству будет лучше без таких как он. А уж мне так тем более".

Виктору очень хотелось бросится в яростную атаку, проверить свои умения на таком сильном противнике. Но он не мог рисковать. Любой пропущенный удар может стать фатальным. Однако и отступать парню не хотелось. В чем бы ни состоял план его противника, идти у него на поводу также было очевидной глупостью.

- Может быть объединимся? - Неожиданно предложил ему владелец алебарды, и в очередной раз крутанул лезвие в опасной близости от головы Виктора.

- Откажусь, - Отступил на шаг студент, делая вид, будто не понимает задумки мародера.

- Эх, молодо-зелено. Давай тогда просто разойдемся? Я хоть своего товарища перевяжу. Не жалко что ли мальчонку? Ему и четырнадцати-то еще не исполнилось! - Укоризненный тон и давление на жалость слабо сочетались со страшным взглядом, и он вновь спрятал его за полями пролетарской кепки, чуть опустив лицо вниз.

- Честно говоря, мне плевать на твоего спутника, - Обозначил шаг назад Виктор и качнул телом, словно оступившись. Противник не заставил себя долго ждать, тут же рубанув по "открывшемуся" сопернику.

И ведь у него могло получится! Парень не ожидал, что бандит ударит его древком, а не попытается рубануть более медленным лезвием. Однако, крутанувшись на носках, он смог не только пропустить удар мимо себя, но и остаточным импульсом подтолкнуть пролетевшего мимо него мужичка. Виктор даже успел кончиком меча пропороть ему плечо. Будь у него клинок сантиметров на десять длиннее... В который раз игрок пожалел, что у него в руках не метровая катана, а всего лишь вакидзаси.

Престарелый мародер смог остановится в полушаге от мрачного дерева, почти мгновенно развернувшись лицом к Виктору. Теперь он совсем перестал скрывать свою гнилую сущность. На морщинистом лице сосредоточенность окончательно уступила место кровожадной улыбке. Мародер готовился убивать.

Вот только кровь из его раны плеснула в сторону от резкого движения. Немного, жалкие капли. Ничего особенного, если бы пара этих капель не попала на засохший ствол.

На глазах изумленного студента, Дерево скрипнуло, и разом выбросило тонкие, похожие на змей, ветви на не успевшего отойти бандита. В последний момент он все же успел рубануть тянущуюся к нему ветку, увернуться от второй и третьей, но тут под ним разверзлась земля. Гибкие извивающиеся корни быстро и прочно оплели его ноги, с каждой секундой сжимая их все сильнее.

Наверное, даже в такой ситуации этот пожилой мужчина смог бы освободится. Ударил бы топором по сухой древесине, силой мышц попытался бы раздвинуть не слишком толстые корни. Сломал бы их руками, в конце-концов. Но Виктор просто не оставил ему такой возможности, пробив насквозь державшую топор ладонь. Оружие с глухим стуком ударилось о шевелящиеся у подножия отростки.

- Что, убьешь меня, молокосос? - Ощерился проигравший, даже не посмотрев на приставленный к горлу клинок. Амплуа безобидного алкаша слезло с него как плохая косметика под дождем. На Виктора смотрел опасный рецидивист с глазами убийцы. И парень испугался. Этот страх спас ему жизнь, заставив дернуть руку, прорубая клинком живую плоть. Несостоявшийся убийца вздрогнул, и осел на землю в нелепой позе, все еще удерживаемый ниже колен вероломным деревом. Его тело задергалось, заливая все вокруг кровью из шеи. А из ослабевшей руки выпал небольшой ножик. Виктор вздохнул, унимая дрожь в сжимающих рукоять меча пальцах. Несмотря на жару, он все еще чувствовал холодный пот, а его сердце, казалось, может выскочить из груди.

Парень не знал, смог бы он спокойно прирезать этого мародера, уже спеленутого деревом, не будь тот настолько опасен. Скорее всего да. Игрок уже не ощущал ни жалости, ни брезгливости, с помощью нежити привыкнув к виду покойников и разлагающихся тел. Да, живых было жалко, но он постепенно привык, и убивать людей стало хоть и непривычно, но скорее противно, чем страшно. Таковы правила этой чертовой игры. И чем скорее он переступит через себя и через навеянные гуманным обществом установки, тем проще ему будет. Если так рассуждать, то Виктор даже должен поблагодарить троицу маргиналов, разрушивших последние иллюзии насчет людей. Но где та грань, после которой человек превращается в алчущее кровь существо? Сегодня парень увидел того, кто эту черту перешел. Как знать, возможно этот пример убережет от потери человечности его самого.