Черт из табакерки

Я развернулась и пошла проходными дворами к обители Казаковы. Но у дверей нужной квартиры поджидал сюрприз. На створке была наклеена узкая бумажная полоска с печатями и подписями. Я внимательно изучила “документ” и позвонила к соседям. Высунулась девочка лет десяти.

– Скажи, детка, а куда делся Андрей Валентинович?

– Повесился, – радостно сообщил ребенок, – в ванной на трубе, а вы из газеты?

– С чего ты взяла?

– Тут вчера телевидение приезжало, – гордо ответила девочка, – “Криминальная хроника”. Меня снимали и потом в программе показывали, вечером, в 0-40. Все ребята обзавидовались, жаль только, одеться прилично не успела. В халате выскочила, и волосы торчком стояли.

Да, бедный Андрей и не предполагал, что его смерть доставит кому-то столько радости.

– Проходите, проходите, – суетился ребенок, – все расскажу.

Я вошла в скромно обставленную комнату, села на покрытый ковром диван и принялась слушать. Девчонка болтала без остановки.

Зовут ее Лена Рагозина, учится только на “четыре” и “пять” и в конце года получит похвальную грамоту. Андрей живет тут недавно, снимает квартиру у тети Зины. Леночка с ним подружилась, Андрюша иногда приносит их собаке еду. Разорвется у него пакет или срок годности истечет – людям уже не продать, а Бим у Рагозиных неприхотливый. На целостность упаковки ему наплевать и просроченные консервы спаниель лопает с преогромным удовольствием. Еще Андрей великолепно точит карандаши, вот Леночка и пошла к нему вчера с коробкой.

Леночка позвонила в дверь около десяти вечера, но Андрей не открыл. Однако девочка не сдавалась, она только что прогуливала Бимку и видела, что в квартире Крюкова во всех комнатах весело горел свет. Первым уроком завтра в расписании стояло рисование, и поточить карандаши следовало непременно. Лена звонила и звонила, но сосед не откликался. Тогда обозленная девочка стукнула в дверь ногой, и она послушно распахнулась. Ленуся обрадовалась и пошла искать “точильщика”. В комнате его не было, на кухне подпрыгивал на горелке практически пустой чайник. Лена по-хозяйски выключила газ. Дверь туалета и ванной стояла нараспашку. Девочка поскребла ногтями по косяку.

– Андрюш, ты тут?

В ответ – тишина. Удивленная столь странным поведением мужчины, который убежал из дома, не закрыв дверь, не потушив свет и не выключив чайник, Леночка вошла в ванную комнату и увидела в

Углу Крюкова.

Андрей стоял, странно свесив голову набок, отчего-то приоткрыв рот, откуда высовывался толстый синий язык. Руки безвольно висели вдоль тела. Леночке стало не по себе. Она сказала:

– Здравствуй, Андрей.

Но сосед не ответил. Школьница перевела глаз вниз, увидела на коврике две пластиковые тапки, а над ними сантиметрах в двадцати от пола висели голые ноги с судорожно вытянутыми пальцами, словно парень искал изо всех сил опору.

– И что ты сделала? Лена гордо ответила:

– Вышла из квартиры, вызвала милицию, а сама встала у двери, чтобы кто случайно не зашел.

Да, современные дети совсем не похожи на нас, прежних. Интересно, как бы поступила я в десятилетнем возрасте, обнаружив труп? Скорей всего заорала бы дуриной и понеслась колотиться во все двери на лестничной клетке. Здесь же полное самообладание.

– А где же твои родители были?

– У меня только мама, – с достоинством ответила девочка, – она медсестра в больнице, на дежурстве осталась.

– Ну ты молодец, грамотно поступила!

– Я “Ментов” по телику всегда смотрю, – зачирикала Леночка, – и знаю, что ничего трогать нельзя.

А еще говорят, что детям не надо часами просиживать у телевизора!

Приехавшие милиционеры похвалили Леночку, один из них, пожилой, даже подарил ей шоколадку. Потом у нее сняли отпечатки пальцев, объяснив, что они нужны криминалистам, ведь девочка трогала дверную ручку. Затем прикатило телевидение, и для Лены настал час славы.

– Знаешь, где машина Андрея?

– Конечно! За углом, возле входа в бойлерную стоит.

Я вышла во двор и отыскала “Жигули”. Автомобиль был измазан по самые стекла, что показалось мне странным. В Москве уже две недели как нет ни дождя, ни луж на дворе. На левой дверце детская рука вывела: “Помой меня”. На правой тот же ребенок написал: “Танки грязи не боятся”.

Я подергала дверцу, и та неожиданно распахнулась. Андрей забыл запереть кабриолет. Внутри пахло табаком и дешевым одеколоном. Прямо перед глазами, на зеркальце болталась бумажная елочка, я принюхалась и поняла, что кельнской водой несет от нее. В бардачке не нашлось ничего интересного. Атлас дорог, полупустая бутылочка фанты; одна, довольно старая замшевая перчатка и несколько пакетиков с презервативами.

Я перелезла на заднее сиденье. В карманах чехлов кресел врдителя и пассажира обнаружилась расческа, газета “Мегаполис” и ручка “Бик” без колпачка. От еженедельника была оторвана узкая полоска.