Черт из тихого омута

Оставалась последняя надежда на то, что эти двое попадутся. Весь город был обложен милицейскими заслонами. Вокзалы, автодороги, аэропорт — все было под контролем. Все силы были брошены на это. Задерживали любую парочку, подходившую под описание. Каждая вторая блондинка примерно одного роста с Перовой доставлялась в отделение для выяснения личности. Работа проводилась колоссальная, но пока все было впустую. Перова как сквозь землю провалилась! Идею расклейки на стендах ее портрета начальство не поддержало. А ну как она ни при чем, нужны ли им проблемы еще и с ее отцом?! Он пока в неведении, никаких сигналов и звонков им не поступало. Они и Генку этого продержали у себя из этих соображений. Следователь хорошо запомнил слова Перовой о том, что Гене следует позвонить ее папе. А папа у девочки был влиятельный…

— Куда, Игорек? — Водитель оглянулся на него и многозначительно посмотрел на часы. — Домой или на службу? Время уже не раннее.

— Какое домой, Васильич? О чем ты?! Я уж и забыл, где он, мой дом! В отделение, конечно.

— Как знаешь! Я-то сейчас дежурство сдаю — и домой.

Они въехали через ворота, которые теперь были оснащены видеокамерой и обслуживались милицейским нарядом сразу из четырех человек. Раньше бы так, глядишь, и беды бы не случилось…

Игорь Кружилин — следователь убойного отдела, отличник боевой и политической подготовки, — вошел в вестибюль и почти тут же был остановлен окриком сержанта из дежурной части.

— Вам пару раз звонили, — пояснил дежурный.

— Давно? Кто звонил?

— Не назвался, мужик какой-то. Телефончик я записал. Он просил обязательно связаться с ним, говорил, что это важно. — Дежурный протянул Кружилину листок бумаги с цифрами. Ни имени, ни фамилии абонента указано не было.

Он пару минут смотрел на номер, записанный на листке. Нет, эта цифровая комбинация не была ему знакома. Кто бы это мог быть?

— Слушай, сержант, — проговорил Кружилин. — А с чего это именно меня спросили? Конкретно меня, или как?

— Да нет, не конкретно. — Сержант полистал регистрационный журнал. — Вот запись. Мужик спросил, кто у нас ведет дела по убийствам? Я спросил — а чё, говорю, тебе надо-то? А он говорит, что дело важное. Что ему минуту назад звонила одна барышня, которую ищут за какое-то убийство.

— Фамилию барышни догадался спросить? — Внутри все сразу заныло, а в голове сделалось горячо, словно туда накидали раскаленных камней.

— Да, щас. — Сержант полез в стол и долго копался в каких-то бумажках. — Щас, где-то тут она… А, вот она. Перова — фамилия этой девицы.

Кружилин не стал дослушивать. В несколько прыжков преодолел два лестничных пролета, влетел на второй этаж. Судорожно сунул ключ в замочную скважину. Рывком открыл дверь и уже через минуту слушал напряженный телефонный зуммер.

— Алло! Кружилин у телефона! — заорал он в трубку, совсем не соображая, зачем и почему так орет. — Мне сказали, что вы мне звонили по поводу Перовой! У вас есть информация?!

— А? — Мужик на другом конце провода, видимо, изрядно опешил, потому что долгие томительные мгновения что-то бурчал себе недовольно под нос, прежде чем ответить. — Ну, я звонил. А чего орать-то, я ведь помочь хотел!

— Извините, извините, ради бога, так получилось. — Следователь сел на край стола, больше всего опасаясь того, что мужик сейчас бросит трубку, и тогда придется терять время, вычислять его адрес по номеру телефона, ехать к нему домой — а он, может, живет на другом конце города… затем пытаться его разговорить. Поэтому он сделал над собой усилие и гораздо тише спросил: — У вас есть какая-то информация по поводу Перовой?

— Ну да, — обронил мужик и замолчал, очевидно, ожидая встречных вопросов.

— Мать твою! — прошептал еле слышно Кружилин и тут же громче: — Я слушаю вас! Говорите! Я очень внимательно вас слушаю!

— Она мне звонила не так давно, — брякнул мужик, не подозревая, какой радостью мгновенно зашлось сердце следователя.

— А что ей было нужно?!

— Да так, ерунду какую-то спрашивала. Я сразу и не понял, чего ей надо было конкретно. Про командировку все спрашивала, про коробку, про то, кто рядом был, когда мы с ней разгружались. Ерунда какая-то, по-моему.

«Это по-твоему, елки! Это по-твоему! Не могла она так рисковать только для того, чтобы ерундой интересоваться!»

— Давайте-ка подробнее, а я буду записывать, — он перегнулся, достал лист бумаги, карандаш и изготовился. — Итак, что за командировка: число, цель. Какая коробка: размеры и так далее. Меня интересуют любые мелочи. Итак, начнем!

Ему пришлось здорово помучиться с этим немногословным абонентом, который через каждое слово «нукал» и через два замолкал. Приходилось все вытягивать из него буквально клещами. Но информация стоила того, следователь это чувствовал интуитивно. Информация, хоть и переворачивала все прежние сведения с ног на голову, должна была внести ясность. Именно ясность, которой так и не было до сих пор. До сих пор были лишь подозреваемые, а вот ясности не было никакой. Теперь же…

— Все, спасибо вам огромное! — поблагодарил следователь абонента и с облегчением повесил трубку. — Вот это да!