Черта прикрытия

— За полторы тысячи лет все привыкли, что Культура содержит флот списанных в отставку военных кораблей — Скоростных и Очень скоростных сторожевиков, — с которых, как правило, снята большая часть орудий. Все думают, что их единственная функция заключается в том, чтобы развозить по Галактике пассажиров. Потом был разработан новый класс кораблей — «Мерзавцы». Они тоже числятся скоростными сторожевиками. Никто и не заметил разницы. Это поистине удивительно, потому что «Мерзавцы« очень редко бомбят таксистами.

— О чем ты говоришь, черт подери?

— В моем случае классификатор скоростной сторожевикозначает, что я патрулирую определенные районы в ожидании неприятностей. Из него вовсе не следует, что я подбираю путешествующих автостопом. Кораблей класса «Мерзавец» на свете около двух тысяч, они разбросаны повсюду по Галактике. Единственная их миссия — сидеть и ждать, пока не прорвет канализацию. Я — часть Флота быстрого реагирования Культуры. Нас используют, чтобы не выпускать без лишней нужды из нескольких очень далеких портов боевые корабли, которые действительноспособны наебать всех вокруг. Но это не всегда срабатывает. Иногда все ВНЕЗАПНО летит к ебеням. Помнишь, когда я попросил тебя не задавать лишних вопросов?

— Конечно. Ты предупредил меня об этом, когда я собиралась спросить, с какой это стати ты и так ужелетел к моей родной планете.

— Вот именно. Ледедже, я заранее прошу прощения за то, что вынужден использовать замшелые аналогии с морскими битвами, но с тобой у меня нет иного выхода. Итак, представь, что я маневрирую между минным полем собственного достоинства и скалистым берегом информационной безопасности всей операции. Я серьезно. Теперь я снова спрашиваю тебя: не хочешь возвратиться на борт Обычного в бла-бла-бла?

Она сердито посмотрела на него.

— Думаю, что в этом нет необходимости.

Она огляделась.

— Эй, тут хоть гальюнесть?

Девять сидений утянулись в пол и заднюю стену так проворно, словно мебель эта была сделана из тонких пленок, которые внезапно схлопнулись от прокола. Им на смену явились бесформенная кровать и белая застекленная кабинка. Кабинка на миг распахнулась, продемонстировав некий гибрид ванны и походного унитаза, и тоже исчезла бесследно.

— Этот тебе подойдет? — спросил Демейзен.

В этой тесной комнатушке она провела следующие пятнадцать дней. Оказалось, однако, что поверхности предметов интерьера могут функционировать как импровизированные экраны, а качество картинки на них было выше всяких похвал, так что она могла сколько угодно обманывать свои органы чувств видом с заснеженного горного пика, из самого сердца расстилавшейся во всех направлениях пустыни, с омываемого океанскими волнами пляжа и вообще откуда только хотела. Управлялись экраны, как, впрочем, и весь модуль, силой мысли.

У нее было достаточно времени распланировать свои действия по возвращении на Сичульт. Сперва она вознамерилась обольстить его. Магнат всегда был падок на красивых женщин, а ее нынешняя внешность, хвала Сенсии и выращенным у нее в баках телозаготовкам, отвечала всем мыслимым критериям сичультианской красоты. Прием мог сработать. Но, чтобы успешно применить его, требовалось оказаться с Вепперсом в верном кругу, чтобы он точно положил на нее глаз.

Следующий разработанный ею план предусматривал внедрение в прислугу. Она превосходно знала, как все устроено у него дома в Убруатере и в поместье Эсперсиум.

Она попросила корабль изготовить для нее достаточно одежды, ювелирных украшений и личных вещей. К ее прибытию все должно было быть готово. Она пыталась выпросить у него и какое-нибудь оружие, но потерпела неудачу. Корабль даже сперва отказался оставить ей одно из ожерелий, заподозрив, что его длины может оказаться достаточно, чтобы кого-нибудь придушить, но потом передумал.

В то же время корабль, не выказав никакого видимого недовольства, снабдил ее алмазной кредиткой, на которой уже лежала сумма, достаточная на все мыслимые и немыслимые потребности. Раздумай Ледедже убивать Вепперса, она могла бы без труда выкупить у него убруатерский дворец и поместье Эсперсиум, а на оставшиеся средства жить там как принцесса до конца дней своих. Идея показалась девушке достойной внимания.

Она тщательно изучила все, что было известно Культуре о Джойлере Вепперсе, планете Сичульт и Сичультианском Установлении, и готова была побиться об заклад, что сведения эти значительно превосходят объем информации, доступный самому Вепперсу.

Она беседовала с Демейзеном, который проявлял себя по первому ее зову и неизменно был разговорчив. Нельзя сказать, что он в буквальном смысле слова материализовывался, и ей казалось, что, зная технические детали происходящего, она уже воспринимает его появление немного иначе.