Черта с два !

- Хоть ты и назвал меня дурой, но иногда я очень неплохо соображаю.

"Задом наперед, совсем наоборот. Если бы это было так, было бы еще ничего, а если бы ничего, оно бы так и было, но так как это не так, то оно и не эдак! Такова логика вещей", - снова вмешался мой внутренний голос.

- Нам нужен телефон, - напомнила я.

Мы покинули свалку и вскоре выбрались к жилым домам. Я внимательно огляделась: впереди здание ТЭЦ, дальше железная дорога, слева еще свалка, а за нею тянутся заводские корпуса. Местность пустынная, что одновременно и хорошо и плохо. Частные дома размещались совершенно хаотично, однако Денис, судя по всему, отлично здесь ориентировался, шагал он уверенно и очень скоро вывел меня к улице, прилегающей к старому рынку.

- Телефон есть у охотничьего магазина, - сказал он. - Только неизвестно, работает или нет, а на рынок нам нельзя - опасно.

- Мы туда и не пойдем. Кроме телефона, нам нужен и магазин. Купим что-нибудь поесть и вернемся в хижину. Пока не составим план, будем там сидеть. - Это должно было успокоить Дениса, по крайней мере, я на это очень рассчитывала.

Телефон работал. Я набрала номер Степаненко, чувствуя, как сердце стремительно перемещается ближе к горлу. Степаненко на месте не оказалось, женский голос поинтересовался, по какому я вопросу, я объяснила, и мне предложили перезвонить по другому телефону. Мальчишка стоял рядом и тоскливо смотрел на меня: в его смышленой физиономии не было ни капли надежды. А я вдруг разозлилась.

- Слушайте, - сказала я решительно, бог знает откуда эта решительность взялась. - Я хочу поговорить с Николаем Петровичем. У меня очень важное дело, оно касается расследования, которым он в настоящее время занят, и я не хочу разговаривать ни с кем другим. Вы меня слышите? Если невозможно застать его на работе, дайте мне его домашний телефон.

- Степаненко в больнице, - устало проронила женщина. - Я вам русским языком объясняю, как следует поступить, если у вас что-то срочное. И не надо истерик закатывать, вас вызовут повесткой...

- Что с ним? - спросила я, стараясь не смотреть на Дениса. - Сердечный приступ?

- Машина сбила, - неохотно ответила моя собеседница, и я повесила трубку.

- Ты чего? - испугался Денис.

- Что? - Я попыталась прийти в себя. - Он в командировке, вернется через несколько дней.

- А чего это ты в нем так уверена?

- Не знаю. Он мне понравился. В конце концов, надо же кому-то верить.

- Кому больше всех веришь, тот первый и продаст.

- Заткнулся бы ты! - не выдержала я. - Тоже мне, великий знаток жизни. И где ты всего этого набрался? - Он полез за сигаретой, а я решительно заявила: - Прекрати курить, когда ребенок твоего возраста идет с сигаретой, это обращает внимание, а оно нам без надобности. Где здесь магазин?

Купив хлеба, колбасы и молока, мы вернулись в хижину. Ночью пошел дождь и лил не переставая два дня. Деньги кончились, небольшой запас продуктов тоже, а мысль, чем помочь себе, так и не приходила в голову. В хижине было холодно, неуютно и страшно. Мы сидели на нарах, тесно прижавшись друг к другу, и старались согреться. За окном дождь лил как из ведра, было темно, и не верилось, что где-то рядом существует нормальная жизнь.

Денис завозился рядом, достал сигарету, торопливо чиркнул спичкой, коробок отсырел, а руки его дрожали.

- В твоем возрасте нельзя курить, останешься коротышкой.

- Да ладно, - вздохнул он и предложил: - Будешь?

- Давай, - махнув рукой на педагогику, согласилась я. Мы закурили, глядя в окно.

- Дядька, которому ты звонила, ни в какую командировку не уехал, так? - спросил Денис.

- Так, - кивнула я.

- Он жив?

- Он в больнице.

- То-то. Нужно из города выбираться. Здесь нас найдут.

- Легко сказать, - заметила я. - У нас денег ни копейки Надо как-то пробраться в мою квартиру, потом попробовать получить деньги в банке, а еще взять машину из гаража.

Все это действительно стоило сделать, но покидать хижину было страшно. Я покосилась на Дениса, он мелко дрожал, я обняла его, прижимаясь теснее.

- Одеяло бы, - заметил он.

- Достанем... Мать, наверное, с ума сходит. Надо ее как-то предупредить.

- Да ей плевать... она и не заметила, что меня нет.

- Это ты так думаешь, а она скорее всего места себе не находит...

- Конечно, а то я мамку не знаю. Если она в запое, так саму себя не помнит.

- Так, может, запой кончился?

- Это через неделю-то? Мамка пьет до психушки.

- Чудеса, - покачала я головой.

Мы еще немного поболтали, потом примолкли и вроде бы задремали.

Проснулась я от холода, ног не чувствовала, с трудом распрямилась, спина ныла, голову разламывало.

"Черт-те что", - подумала я и только тут сообразила, что Дениса рядом нет.

Я выскочила на улицу и позвала:

- Денис!

Дождь кончился, но было по-прежнему пасмурно, точно на дворе не конец июля, а октябрь.

- Денис! - крикнула я в отчаянии. - Ответь сейчас же.

Я обследовала пустырь, утопая в грязи почти по щиколотку и уже зная, что Дениса здесь нет. Куда он делся?