Черти поневоле

Эдик рванулся к стене и каким-то чудом отыскал пакетный выключатель. Под потолком вспыхнуло несколько запыленных лампочек, и при их свете шеф разглядел все подробно.

Пространство цеха ожило. Откуда-то из шкафов, из-за станков, из каких-то сундуков лезли одетые в халаты работницы.

«Влипли!» — с ужасом подумал Эдик и только тут заметил, что работницы были какие-то странные и как бы даже не очень живые. Идвижения у них были нечеловеческие, и вообще они были похожи на надувных резиновых дам, которые продаются в специализированных магазинах за не очень высокую цену.

Он оттолкнул несколько протянувшихся к нему рук и теперь уже в точности убедился, что они — резиновые. Вдобавок под халатами у бесстыжих баб явно ничего не было.

«Откуда они взялись?» — мелькнула и пропала бесполезная мысль, и в то же мгновение резиновые губы плотно прижались к его губам, напрочь перекрывая дыхание, а нахальные, развратные вялые руки принялись стягивать с Эдика одежду.

То же самое происходило и со всеми остальными. На месте Серого уже шевелилась резиновая куча, из которой вылетели штаны братка и его спортивная куртка.

Толяну как-то удалось освободиться от одной фурии и пнуть ее ногой. Фурия отскочила, как резиновый мяч, но на ее место тут же встали две новые. Толяна повалили.

«Рогами надо действовать», — подумал Эдик, с трудом отлепляя от себя скользкие резиновые губы и жадно глотая воздух. Но он даже не смог пошевелить головой. Две красотки, бессмысленно улыбаясь, навалились на него сверху и прижали к полу. То, что он лишился штанов, шеф понял только через минуту, и запищал тонким истерическим голосом. Погибать от резиновой любви было страшно.

И вдруг что-то переменилось. Послышался шум шагов, хлопнула дверь, и чей-то знакомый голос произнес:

— Развлекаемся? Ну-ну!

— Спасите! — простонал Эдик, нечеловеческим усилием освобождая голову. — Помогите!

Только тут он увидел стоящего неподалеку человека. Это был Лисипицин. Он с любопытством смотрел на Эдика и, видимо, получал большое эстетическое наслаждение.

— Ну что? — ухмыльнулся Лисипицин. — Я вижу, вы не скучаете? Нашли занятие по душе. Желаю приятно провести время!

Эдик заворочался, что было силы:

— Командир… Выручай…

— За десять процентов? — поинтересовался Рудольф Адольфыч. — Нет уж, без вас обойдусь. Думаю, к. утру от вас мало что останется. А что останется… — тут он хохотнул, — резиновые бабы утащат с собой.

Чмок, чмок!

Сразу с двух сторон на Эдика навалились еще две резиновые крали, и он снова на какое-то время потерял способность говорить.

— Двадцать процентов! — крикнул шеф, когда ему удалось освободить губы.

— Ну-ну! — сказал Лисипицин и не спеша направился куда-то в глубь цеха.

— Спаси-ите! — завизжал Эдик.

Лисипицин остановился.

— Ваши условия? — прохрипел шеф.

— Вот это другой разговор! — Рудольф Адольфыч не спеша вынул сигарету, закурил и медленно, с видимым удовольствием, затянулся, наблюдая за Эдиком. — Мои условия прежние! — сказал он наконец, докурив сигарету. — Я слов на ветер не бросаю и партнеров не обманываю.

— Прости… те! Я больше… Ох! Ух! Не… бу… Чмок!.. ду!

— Ладно! — сурово сказал Лисипицин, — Так и быть. Бахыт компот! — страшным голосом произнес он.

Душный воздух вздрогнул, как от удара грома, и резиновые дамы дружно встали на ноги, отпустив своих пленников. Эдик был готов поклясться, что на их мордах было написано страшное разочарование.

— Шараш монтаж! — прошептал Лисипицин, и работницы побрели кто куда.

Большинство из них расселось за столы, на которых горками были свалены пластмассовые детали. Часть залезла в шкафы, несколько, не таких надутых, протиснулось в щель между стеной и перегородкой.

— Фу-у! — вздохнул Эдик и первым делом принялся искать свои штаны. Остальные братки медленно приходили в себя.

— Давай пошустрей! — скомандовал Лисипицин. — А то не успеем.

— Что это была за чертовщина? Откуда? — задал Эдик совершенно естественный в его положении вопрос.- Это что, роботы такие?

Однако Рудольф Адольфыч отрицательно покачал головой:

— Одевайтесь быстрей. Расскажу по дороге.

Наконец приведя компанию в более-менее пристойный вид, Лисипицин дал знак следовать за собой и направился в глубь цеха.

— Ключи! — сказал он, и Эдик безропотно отдал ему связку.

Отдавать не хотелось. Хотелось врезать этому Рудольфу по тыкве, но резиновые бабы все еще вожделенно смотрели на них, словно чего-то ждали. А впереди таились новые опасности.

Друзья сидели на кухне у Шлоссера и пили чай. За стеной тихо мурлыкал ускоритель. Полумраков опасливо поглядывал то на стену, то на счетчик Гейгера, который лежал на столе. Счетчик тоже приятно мурлыкал.

— Это реликтовое излучение, — пояснил Шлоссер. — Оно идет из глубин Вселенной с самых первых дней Творения.

— Ты нам лапшу на уши не вешай, — строго сказал Полумраков, — травишь нас, ладно, мы привыкли. Вот чайком дезактивируемся. А соседям-то каково? Я тут недавно четвероногого петуха встретил. Твоя ведь работа, надеюсь, не забыл?