Черти поневоле

— Что делать, что делать… Сундуки тащить, — рыкнул Эдик, но тут же смягчился. — Не боись! Придем домой, отпарим. Слово даю!

Серый слегка повеселел и схватился свободной рукой за ручку сундука.

Кряхтя и надрываясь, бандиты потащили сундуки на улицу. Толян метнулся в сарай и через минуту, к всеобщему восторгу, выкатил тележку. Занялись погрузкой.

А в это время Костя и Евстигнеев тщетно пытались открыть крышку люка. Шлоссер наблюдал за ними, пока ему не надоело.

— Зря стараетесь, — сказал он наконец, — у меня так: если заперто, уже не отопрешь. Будь спокоен!

— Голова! — саркастически произнес Евстигнеев. — Вот теперь думай, что делать. Бандиты уходят!

— Придумал! — сказал Шлоссер. — Гаврилу я отослал к Полумракову, так? Утром он придет и откроет!

— Утром он придет и примется с ходу отрабатывать приемы штыкового боя, — возразил Евстигнеев.

Костя подбежал к окну.

— Уходят! — крикнул он. — Сундуки в тележку погрузили!

— Вместе с гирей уходят? — невинно осведомился Шлоссер.

— Вместе! — нехотя ответил Костя. — У кого с собой есть мобильник?

Друзья переглянулись. Евстигнеев хлопнул себя по карману:

— Нет, не взял!

— Растяпы! — Костя стукнул кулаком по балке и тут же затряс рукой.

— Это помогает, — улыбнулся Шлоссер. — Особенно от злости. Вообще-то можно вылезти на крышу, но можно и шею сломать. Все зависит от акробатических способностей.

— Это он так шутит, — сказал Евстигнеев. — Можно спуститься через слуховое окно, но нужна веревка.

— Точно! — обрадовался Костя. — Здесь столько всякой рухляди. Неужели веревки не найдется?

Друзья принялись лихорадочно копаться в техническом старье. Перерыв все до основания, они не нашли ничего подходящего. Единственной вещью, которую удалось опознать, был детекторный приемник, к которому была присобачена какая-то труба.

— Будем ждать, — сказал спокойно Шлоссер и уселся на пустой ящик.

Между тем бандиты пролезли сквозь ворота и скрылись во мраке. Вскоре оттуда донеслись какие-то крики и звук подзатыльника. Затем все стихло.

— Подрались, что ли? — пробормотал Евстигнеев, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте.

— Наверняка, — сказал Костя, — деньги их вообще с ума сведут.

— Сейчас они сядут в машину, и только их и видели, — буркнул Евстигнеев.

Костя посмотрел на Евстигнеева и странно усмехнулся:

— Никуда они не денутся, — уверенно сказал он. — Леший своим зельем весь лес окропил. От-ворот-поворотное называется! Никто уехать не сможет…

В этот момент послышались быстрые шаги, крышка люка распахнулась, и в проеме показалась голова Лисипицина. Он посмотрел на друзей и сладко улыбнулся, растягивая рот от уха до уха.

— Доброго здоровьица, Федор Семенович! Вы уж извините, но оказался, так сказать, случайным свидетелем. Да-с! — Тут Лисипицин сделал серьезную мину и трагическим голосом продолжил: — Когда я увидел, что от вас кто-то выбежал с сундуками, то сразу подумал, что это воры! Попытался, конечно, их остановить, и вот результат! — Он снял шляпу и продемонстрировал здоровенную шишку на макушке. — Гирей, понимаешь, прямо по голове! И что за молодежь пошла! А вы-то как? Живы?

— Живы! — сказал Шлоссер, быстро спрыгивая вниз. — Рудольф Адольфыч, ты молодец! Без тебя мы бы тут до утра куковали! Так что тебе по всему полагается награда. Поставлю перед директором вопрос о твоем досрочном освобождении.

— Рад стараться! — молодцевато гаркнул Лисипицин.

— Так держать! — сказал Евстигнеев, веселясь от всей души. — Значит, гирей, говоришь?

— Приласкал, сучий сын! — скривился Рудольф. — Наверное, специально украл, чтобы по дороге отбиваться!

— Это уже детали, — сказал Шлоссер. — Ну что? Пойдем брать с поличным наших домушников?

— Да как же мы без милиции? — испугался Лисипицин. — А может, у них ружье? Или даже эти, как их?..

— Пистолеты, — подсказал Костя.

— Во-во! Пистолеты. Без милиции никак нельзя. Да и незаконно это!

— Ты о законе не думай, — серьезно сказал Шлоссер. — Мы сами себе закон. Отныне будем действовать, как на Диком Западе. Тем более что представитель закона у нас есть! — Он кивнул на Костю, и тот послушно раскрыл бордовые корочки.

— Ах, ну да! Конечно! — Лисипицин снова расплылся в улыбке. — Только как мы их теперь найдем? Они небось приезжие? Сели на машину и тю-тю!

— Тю-тю! — передразнил его Костя. — Они у Маланьи дома!

— У Маланьи? — Лисипицин сделал круглые глаза. — Вот новость так новость! Тогда все ясно!

— Что именно? — строго спросил Шлоссер.

— Рыбак рыбака видит издалека, — сказал Рудольф. — Она сама бандитка. Людей помоями кормит!

— Это каких же людей? — прищурился Евстигнеев.

Лисипицин понял, что проговорился и принялся нести всякую чушь:

— А разных! Говорят, ловит на улице и насильно кормит! Проверяет, как на кошках. Если не отравится, то свинье дает.

— Интересно, откуда у вас такие сведения? — спросил Костя.

— Я улицу мету, многое замечаю, — пояснил Рудольф, — еще и не то могу порассказать. Экскаваторщик Агафонов, например, Люську-насос заставлял догола раздеваться, якобы скульптуру лепил, а на самом деле за ней голышом по саду бегал. А его жена им в это время магнитофон заводила! Это же разврат!