Чертик из кофеварки

– Но если какой-то странный человек таким же способом создает картину художника, которого никогда не существовало, допустим, какого-нибудь Васисуалия Лоханкина или Лукаса ван Пупкина – будет ли эта картина фальшивой?

– Черт его знает… – Леня пожал плечами. – Наверное, нет…

– Вот именно! Строго говоря, она не будет фальшивой, но и не будет ничего стоить в глазах коллекционеров. Так и эта марка: ее, вообще говоря, не существует. Не существует, поскольку она не упоминается ни в одном филателистическом каталоге. Ни у Стэнли Гиббонса, ни у Скотта, ни у Ивер-Тилье, ни у Михеля… А чего нет в этих каталогах – того не существует в природе, уж поверьте мне!

– Не может быть!.. – протянул Маркиз, удивленно разглядывая марку.

– Очень даже может! – Минуточка поставил локти на стол. – Уверяю вас! Существует знаменитый «Голубой Маврикий», существует «Зеленый Ньюфаундленд», существует «Черная Мартиника», но ни о каком «Розовом Реюньоне» никто никогда не слышал!

– Но тогда… что же это такое? – Маркиз постучал ногтем по марке.

– Не знаю… – Филателист развел руками. – Чья-то шутка, розыгрыш, мистификация… Причем, доложу вам, дорогая – кто-то потратил немало времени и денег, чтобы изготовить этот кусочек бумаги и придать ему вид старой марки.

– Вот именно… – проговорил Маркиз, думая о своем. – Значит, вы говорите, что эта марка ничего не стоит?

– Совершенно ничего. Можете ее выбросить. Или оставьте на память как забавную диковину.

– Выбрасывать ее я пока подожду… – И Маркиз спрятал марку в бумажник.

По пути домой он ломал голову.

Если эта марка сама по себе ничего не стоит (а Леня верил филателисту), тогда зачем же таинственный заказчик поручил ее украсть? Причем обставил эту операцию такими немыслимыми сложностями, предусмотрел столько степеней защиты, чтобы не засветить свое имя? Целый роман нагородил: дескать, марка – фамильная реликвия, принадлежала его прапрапрадеду… Это не похоже на розыгрыш: слишком сложно и дорого. И совершенно бессмысленно.

Но тогда… тогда эта марка должна представлять для заказчика какую-то ценность. Причем не сама по себе – сама она не стоит ничего. Значит, в ней скрыта какая-то тайна, какая-то загадка…

Но ответить на все эти вопросы мог только один человек – неуловимый заказчик. А как раз с ним Леня никак не мог связаться.

В самом скверном настроении Леня вернулся домой.

Лола была какая-то странная, нервная и суетливая, как будто в чем-то провинилась, но Леня не обратил на это внимания – у него были куда более серьезные заботы.

Даже своего любимого кота Аскольда, который, как обычно, встретил его возле самой двери и принялся тереться об ноги, даже его Маркиз невежливо отпихнул в сторону.

Правда, он тут же устыдился своего поступка, и когда Аскольд пришел к нему в комнату, Леня взял его на колени и принялся почесывать за ухом. Обычно это стимулировало его умственную деятельность, но на этот раз не слишком помогло. Да и Аскольд очень скоро почувствовал, что хозяин чешет его машинально, без настоящей любви, и спрыгнул с Лениных коленей – он не любил неискренности.

– Ленечка, ты не хочешь чего-нибудь поесть? – раздался в коридоре искательный Лолин голос.

Маркиз не ответил.

– Ты не заболел? – Лола всерьез забеспокоилась, потому что на предложение поесть ее компаньон всегда отзывался с готовностью. – Может быть, чаю?

– Отстань! – хамски буркнул Маркиз.

Лола обиделась и отошла от двери.

Но Леня не обратил на это внимания. Он обдумывал, какие нити связывают его с неуловимым заказчиком.

Итак, последний контакт – сейфовая ячейка в банке. Ну, об этом можно сразу забыть: наверняка заказчик все предусмотрел и арендовал эту ячейку анонимно, а еще лучше – на чужое имя, на имя какого-нибудь бомжа или вообще давно умершего человека.

Дальше, если возвращаться к началу, – офис турфирмы «Адриатика». Тоже можно не беспокоиться: заказчик наверняка потому и выбрал эту турфирму, что там – настоящий проходной двор, весь рабочий день крутятся посетители, и заметить среди них одного-единственного человека практически невозможно.

Так, что было перед этим? Компьютерная флэшка в древней керамической вазе в отделе ранней бронзы Эрмитажа. Может быть, заказчик работает в музее? Да нет, ерунда: наверняка он просто зашел в тот зал накануне, как обычный посетитель, и положил флэшку с инструкцией в доисторический сосуд. Лола говорила, что посетителей в том отделе почти не бывает, а престарелая хранительница спит беспробудным сном, и при ней можно не то что положить что-то в сосуд или достать из него, но вытащить этот огромный горшок из зала, а заодно и все остальные экспонаты!

Значит, что у нас остается?

Записка, которую Леня в самый первый день получил на стойке информации супермаркета.

Записку он, правда, уничтожил, но остался конверт.

Больших надежд Маркиз на этот конверт не возлагал, но все же решил еще разок взглянуть на него.

Правда, для начала конверт нужно было найти.

Кажется, прочитав записку, он положил конверт на полку, где хранил компьютерные диски.