Чертобой. Свои среди Чужих

Глава 16

– Кто у вас за главного?

От вопроса старшего Чертобоя у Забелина по спине пробежал холодок, а ноги вдруг резко ослабли. Конечно же, Паша не верил байкам министра пропаганды из Временного правительства о жестокости вольных охотников, но голос спрашивающего навевал сомнения в этом. Поневоле вспомнишь слухи об ожерельях из засушенных ушей, о вспоротых животах кубинских креолок и миллионах изнасилованных немок… Правда, откуда взялись вторые и третьи, да еще в таких невероятных количествах, неизвестно, но все равно заставляет задуматься. Хотя, с другой стороны, представить на месте гипотетических жертв нынешние городские власти… мечта! Пока неосуществимая, но вдруг? Как там в русской поговорке – чем черт не шутит?

– Чего молчишь? – Новый вопрос застал врасплох.

– Извините, задумался. У вас есть карандаш? Я схему нарисую.

– Откуда? На словах поясни.

Паша пожал плечами и принялся чертить подвернувшейся под руку щепкой прямо на грязном полу. Насколько он понял, оба вольных охотника город не знали совершенно, и если были тут раньше, то не больше двух-трех раз, ограничиваясь посещением районной администрации.

– Вот смотрите, – показал на обозначенный квадратик. – Здание горсовета сгорело во время Катастрофы, вы ее Нашествием называете, газ там взорвался или кто-то под шумок решил документы уничтожить, не знаю и знать не хочу. А вот справа, если отсюда смотреть, трехподъездная пятиэтажка. Да, метров пятьсот наискосок через сквер. Узнаете сразу, там еще флаг с гербом вывесили – рука в железной перчатке на фоне крепостной стены.

– Символично, – хмыкнул младший охотник. – Охрана есть?

– На первом этаже квартируют остатки княжеской дружины. Ну, как остатки… после нового набора человек сто двадцать будет. Но на месте обычно половина, если не меньше. Остальные на стенах дежурят.

– А само правительство?

– Выше. Второй этаж занят кабинетами чиновников рангом помельче, сами министры на третьем. Ну а четвертый и пятый – их апартаменты.

– Патрули на улицах есть?

– Только на окраинах, в рабочих районах. Но вы пройдете спокойно, тут недалеко.

– Покажешь.

Забелин беспомощно захлопал глазами и через плечо оглянулся на раненых. Чертобой-старший перехватил взгляд:

– Ладно, оставайся, ты нужнее им.

– Я только…

– Не оправдывайся! Андрей, пошли.

Прижавшись ухом к двери, Паша обострившимся слухом разобрал последние фразы уходящих вольных охотников.

– Так и оставим за спиной? – Это младший.

– Глупо, согласен, – ответил ему старший. – А как еще?

– Ты прав, пап.

Все, ушли. Слава богу – ушли. Забелин с трудом перевел дыхание и вытер рукавом мокрый лоб – до последнего мгновения не верилось, что оставят в живых. А ведь жить-то как хочется! Хочется гораздо больше, чем вылечить этих проклятых раненых. Или так же. Но они мертвы наполовину, а ему… и не жил почти.

Где чемоданчик? Ага, вот он, так и остался открытым после допроса. Внутри пакет со шприцами. Обычные стеклянные, чудом сохранившиеся в медсанчасти автобусного завода. Одноразовые давным-давно закончились, и новых нет и не предвидится – отряды в рейдах на подобную мелочовку не обращают внимания, предпочитая захватывать более весомые трофеи. С кого сегодня начать? А ни с кого не успел начать – что-то грохнуло в подвале, да так, что звякнули стекла в окошках, и ощутимо тряхнуло пол под ногами. Паша захлопнул кейс и побежал вниз, прыгая через ступеньки.

Как же воняет паленой шерстью! И чем-то жареным… Круглая дверца, закрывавшая лаз, распахнута настежь и болтается на одной петле, толстый металл пробит в нескольких местах. Едкий дым. Кто это был? Неужели пользующиеся подземным ходом дружинники, возвращающиеся всегда пьяными и с большими канистрами, случайно подорвались на собственной гранате? Вряд ли, если здесь проходили Чертобои, то никаких дружинников нет и быть уже не может. Да и плевать, зато теперь никто не полезет.

Так, дверку на место… черт, не получается. Ой, и палец прищемил. Ладно, пусть так и висит.

Паша все же прикрыл дырку, притащив сломанное кресло, и отошел полюбоваться проделанной работой. Сойдет для сельской местности, да? А вот после этого можно вернуться и наконец-то заняться лечением. И если получится, то со временем можно будет купить лицензию, перейдя с полудохлых пациентов на вполне живых и платежеспособных. Опыт, тут главное – наработать опыт.

– Happy birthday to you! Herzlichen Gluckwunsh zum Geburtstag [6] ! – напевал он себе под нос, поднимаясь по лестнице. – Кому укольчики?

Добровольцев не нашлось. Или были, но не смогли произнести ни слова из-за съедающей изнутри боли. Все одинаковые – провалившиеся воспаленные глаза, заросшие многодневной щетиной худые лица, потрескавшиеся в кровь сухие губы, с которых срывается похожий на хрипы стон. Хоть и привык к этому зрелищу, хоть и подбадривал себя через силу искусственным натужным весельем, но руки дрожат, шприц выскальзывает из пальцев и падает на грязный матрас. Незадача… тратить драгоценный спирт… а если?..

– Ну я и дурак! – Паша хлопнул себя по лбу и решительно зашагал обратно в подвал.