Чертоги демонов

Стоит их просто однажды услышать, чтоб понять, что тишина вокруг не всегда является таковой. И если ты кого-то не видишь и не слышишь, это не значит, что это что-то не видит конкретно тебя. Это не значит, что ты в безопасности.

Там, во тьме, не высовываясь на свет, они могут наблюдать за тобой голодными глазами и разговаривать между собой, а ты даже не поймёшь и не услышишь этого.

* * *

— База, это БПР-пять. Приём.

Через шорох помех, которые съедали добрую половину слов, заставляя прислушиваться как можно тщательнее, пробивался человеческий голос.

— БПР-пять, это база. Приём.

— Наши радары засекли цель. Координаты: девяносто три, шестьдесят два, пятнадцать. Скорость… около двадцати семи узлов, идёт от зоны «поклон» на удаление. Приём.

— Что за цель?

— Грузовой. Кажется, грузовой.

— Кажется грузовой?

— Размер грузового. Мы его ведём, но через минуты три он выйдет из зоны. Приём.

— Так это грузовой или боевой?! — недовольство было слышно даже через беспрерывное шипение, которое заволакивало эфир.

— На нём не написано. Мне откуда знать, грузовой это или нет?! Радар выдаёт только примерный размер. Он скоро выйдет из зоны. Что нам, сбивать его? Нет? У нас есть зенитный комплекс на втором БПР-е, мы можем достать его.

— Секунду…

— Нет секунды, он скоро выйдет из зоны радара.

…

…

— БПР-пять, это штаб, приём.

— Это БПР-пять, вас слышу.

— Размер какой?

— Размер… (помехи) Размер грузового. Визуального контакта нет, он в облаках идёт на тысяче метров. Но большой, светит радар конкретно.

— Вас понял. Сбивайте. Приём?

— Принял. Сбиваем. БПР-пять, конец связи.

Помехи заполонили эфир.

Глава 2

Миланье тихо и мирно дремала, когда мир сделал ещё один крутой оборот, чтоб скинуть её в бездну ужаса. Чтоб окончательно вырвать её когтями из привычной реальности, оставив один на один с не самым приятным миром, который только и ждал, чтобы ещё раз кого-нибудь сожрать и выплюнуть.

Первое, что она почувствовала, так это то, что её подбросило в мягком кресле, и на мгновение она даже оторвалась от мягкой сидушки, после чего шлёпнулась обратно на неё. Вся остальная мебель подпрыгнула одновременно с ней. Что-то упало и разбилось, что-то опрокинулось — подставка для вазы, высокая, на тонких ножках, сделанная из черепа малума, упала на бок. Послышался стук дерева о пол и звон чего-то стеклянного, сверху весело зазвенела цепями люстра.

И всё это сопровождал взрыв. Глухой, его раскаты проходили через каменные стены короба. Почувствовалась отчётливая, пусть и слабая, вибрация, которую Миланье ощутила даже на кресле. Стёкла задребезжали, некоторые лопнули и вылетели. Послышался треск, словно по каменному коробу пошла трещина — сухой, лопающийся, он словно сбегал откуда-то сверху вниз.

У неё не было даже сил кричать — Миланье просто вцепилась руками и ногами в кресло, на котором уснула, проткнув обшивку острыми когтями. Её сердце бешено колотилось, заставляя лицо гореть пламенем. Все мышцы настолько напряглись, что захрустели кости. Её глаза расширились от ужаса и непонимания того, что происходит — только что со сна, Миланье была просто не в себе. А в следующее мгновение она почувствовала, как органы внутри неё буквально поднимаются кверху.

Знакомое чувство падения.

Она не раз в своей жизни его испытывала, учась летать. Прыгала с высокой башни вниз, пытаясь «почувствовать полёт» под присмотром своей матери, двух десятков демонов-солдат, которые умели летать, Роро и нескольких магов. Кто-то из них уж точно бы поймал её, если вдруг что. Но «вдруг что» не происходило — мать всегда успешно перехватывала её, если у дочери что-то не получалось.

Неприятное щекотание внутри и вид подлетающих плавно вверх предметов, словно мир отменил гравитацию, заставил её ещё крепче в ужасе вцепиться в обивку кресла. Миланье искала в его мягкости защиты, желая буквально утонуть в нём, спрятаться внутри от этого кошмара.

В голове крутилась одно простая и естественная мысль:

Что происходит?! Что происходит?! Что происходит?! Что происходит?! Мамочка! Что происходит?!

За пару секунд эта мысль успела повториться едва ли не дюжину раз, прежде чем пришло очень простое понимание — они падают.

Падают вниз.

Без сил даже на естественный для её возраста визг, с глазами, идеально круглыми от ужаса, бледно-красного цвета Миланье вжалась в кресло.

Всю комнату внезапно дёрнуло вверх, словно что-то пыталось удержать их от падения. Сквозь бесконечный треск камня (а этот короб целиком состоял из монолитного камня) она слышала ещё и рёв демонической птицы, что должна была везти их. Громкий и полный боли рёв.

Комната ещё раз подпрыгнула. Все вещи, словно напружиненные, подпрыгнули вслед за ней. Её кресло слегка подбросило, словно оно тоже пыталось взлететь. Что-то упало, что-то разбилось. Словно каждый взмах птицы отдавался в комнату.