Чертоги. Начало пути

Глава 20 - За всё действительно важное платят душой.

... оторванная душа — это намного страшнее.Ее протезом не заменишь.

Запах женщины.

К моему удивлению, Трог приклонил колено и протянул на руках свой амулет:

- Приветствую Старшего.

Бровь Ривера, буквально на секунду, взлетела, и он вернулся к прежнему невозмутимому виду. Коснувшись кончиком пальца моста, белки глаз жреца на миг окрасились бардовым. Коленопреклоненный Трогхольстав почтительно склонил голову и, поднявшись, стиснул в объятиях Ривера.

- Давно наших братьев тут не было. Может, и справимся, может, и спасём девочку малька.

- Рассказывай! – повелительно произнёс мой наставник и, Трог повёл нас на второй этаж к номерам.

Судя по информации полученной трактирщиком от его Бога – всё было очень сложно. Глава Светлого Пантеона, Верховный Жрец и, практически, второй Король в городе – накладывал на Паладинов – Вечное Благословение. И всё бы ничего. Точнее, даже не так. Печать давала множество бонусов, от черпания маны из источника Храма на любом расстоянии, до полной неуязвимости на десять секунд, однако, всё это только для действующих паладинов. Слух про то, что Паладинов бывших не бывает, пошёл именно отсюда. Как только такого человека отлучали от Света – печать меняла полярность. Она накладывала проклятье, которое ежеминутно наносило повреждения, а так же вычерпывало ману и энергию, чем не позволяла регенерировать бывшему слуге Света. Более того, все заклинания и эликсиры, которые бы могли спасти от многих недугов, были так же бессильны. Они могли лишь замедлить действие печати и подарить человеку ещё несколько дней мучений.

Поэтому, предусмотрительный тролль, поместил девушку в глубокий сон, чтобы она не чувствовала боли, а дальше стал отпаивать её каждые шесть часов эликсиром, полностью восстанавливающим здоровье. На данный момент, он потратил из моего кармана почти две сотни золотых, о которых, я, разумеется, не жалел.

Бог Троллей, которого почитал Трогхольстав, к сожалению, не мог похвастаться большим количеством верующих, а потому, ему просто не хватило сил, чтобы снять печать.

И сейчас, вся надежда была на Всеизменяющего.

Когда мы подошли к кровати, на которой лежала Легна, я вздрогнул. Её тело, словно покрывали мелким узором, составляя безумную татуировку – порезы. Без доспеха, она казалась такой хрупкой и беззащитной, что я невольно задержал дыхание, боясь даже им тронуть беззащитную и такую израненную девушку. Чувство несправедливости и гнева, полностью овладело мной, и я, было, развернулся, чтобы что-то делать, но на плечи мне с двух сторон упали руки моих друзей. Я понял их без слов, они были правы, сейчас не время, но Боги, как же мне хотелось стереть этот кусок города с его карт.

- Лучшее, что ты можешь сейчас сделать – это обратиться к Всеизменяющему. Даже я, его первый жрец, не тот, кто его пробудил, а значит, тебя он услышит яснее. Пусть и во сне, он может помочь. Благодаря тебе, его последователей всё больше, а союзы, заключённые мной со Старыми Богами, позволит ему вернуться в подготовленные к неминуемой войне руки друзей.

- Обратиться? Что мне нужно сделать, чтобы прекратить…это…

- Просто попроси своего Бога помочь, - тихим басом прошептал Трогхольстав.

- Выйдите из комнаты, пожалуйста. Я…мне нужно сделать это одному.

Они, не говоря ни слова вышли, прикрыв за собой дверь, однако неведомым чутьём, я понял, что они стали прямо под дверью.

- Не надо меня караулить, я постараюсь справиться,- услышав удаляющиеся шаги, я успокоился и встал на колени перед кроватью Легны.

- Всеизменяющий, к тебе взываю, - прочитав, что Лаит именно так вызывал своего Бога в начале пути, я решил, что это достойный вариант обращения к моему Богу, - Мне нужна твоя помощь. Не ради себя, не ради выгоды. Помоги мне спасти юную девушку, которая была проклята твоими обидчиками. Теми, кто нарушил договор и усыпил тебя на долгие годы.

- Я слышу тебя, - раздался вдруг в комнате, если бы мне было позволено судить, то я бы сказал, усталый голос Бога, - но в данной печати есть одна сложность. Она пытает душу девушки. А её отец, лично предал душу своей дочери Светлому пантеону. Я могу тебе помочь, но лишь отчасти. Я сниму постоянную боль этой девушки и излечу её раны, но, чтобы спасти её окончательно – нужно вызволить её душу. А сейчас, я могу это поручить только тебе.

Прошло несколько часов, пока я разговаривал с Богом, который объяснял мне, что именно потребуется от меня. Раны Всеизменяющий убрал сразу, как только начал про них разговор, а вот с душой…с душой были проблемы.