Чертополох и терн. Возрождение веры

В христианском мире создано такое количество картин на тему оплакивания, что потрясти чувства зрителя сложно. К XV в. композиция канонизирована. Бездыханное тело Спасителя лежит на коленях скорбящей Марии (вариант: у ног), Иоанн Богослов и Мария Магдалина находятся подле нее. Порой к группе скорбящих присоединяют Иосифа Аримафейского, святого Никодима, иногда святых жен. Лики отшлифованы до мгновенно узнаваемого стереотипа. Иоанн Богослов молодой, безбородый, с каштановыми волосами, слегка вьющимися; его одевают в зеленое и красное. Магдалина с распущенными рыжими волосами, губы чувственные; одета богато, предполагается, что прежняя жизнь дала возможность приобрести дорогой гардероб. Дева Мария всегда в синем, облик Девы варьируется, но пространство для фантазии ограниченно. Нарисовать событие так, чтобы зритель с новой силой пережил сюжет, трудно. Рогир ван дер Вейден, например, придумал, как взвинтить градус переживания, вдавив щеку живой Богоматери в мертвую щеку Иисуса. Но возможности ограниченны.

С XIV в. богатые люди участвуют в событиях; сенешали, канцлеры, каноники, заказывая картину, требовали, чтобы их лица появились в сакральной сцене. Авиньонская «Пьета» Ангеррана Куартона потрясает лицом донатора, того, кто оплатил картину. Главным героем картины стал каноник картезианского монастыря Жан де Монтаньяк.

В картине сказано про что-то еще помимо смерти Бога, хотя, казалось бы, не может быть более значительного события. Тем не менее в авиньонской картине написано еще большее горе.

Мертвое тело Спасителя выгнуто дугой, сведено смертной судорогой, Иисус лежит на коленях у матери, запрокинув голову. У Беллини и у Рогира ван дер Вейдена есть схожие композиции; но здесь все доведено до экстатической ноты. Выгнутая фигура снятого с креста – точно изогнутый аркбутан собора, точно натянутый лук. Стрела, положенная на тетиву, – темная фигура Богоматери, всей силой страсти устремленная в небеса. Перед нами очень готическая картина: ведь шпиль собора – это и есть образ стрелы, направленной в небо. В общем силуэте группы можно видеть силуэт готического собора. Фигуры даны словно башни собора на фоне сияющего закатного неба. Фигура Марии точно шпиль, а две башни: справа – фигура Магдалины, слева Иоанн Богослов и Жан де Монтаньяк. Трансептом собора является фигура Христа. Тело Спасителя лежит поперек композиции, так трансепт храма идет поперек нефов, образуя крест.

Собор, разрушенный горем, обваливается на фоне сияющего неба – и вдали на горизонте, за головами Иоанна Богослова и Монтаньяка виден силуэт города. Тот далекий город – не христианский: это мусульманский город с минаретами, увенчанными полумесяцами, что вонзаются краями в золото неба.

Изображен поворотный пункт в истории христианства. 29 мая 1453 г. столица Византии, Константинополь, взят турками-османами, и султан Мехмед II завершил историю восточного христианства. Художник авиньонской школы Ангерран Куартон пишет «Пьету» в 1455 г., через два года после резни. Фактически – это «Герника». Картину можно назвать «Закат христианской Европы».

На золотом византийском небе (с византийских икон взяли золотое небо сиенские мастера, принесшие свое умение в Авиньон, к новому папскому двору) – изображен силуэт Стамбула на месте города Константина. Мария плачет не только по сыну, но по его Церкви, растоптанной сегодня. Восточной столицы христианства уже нет, а западная христианская столица – в беде, как хорошо известно художнику авиньонской школы: авиньонская школа возникла по той причине, что Рим пошатнулся. Обычно Спасителя, снятого с креста, изображают как спящего, смежившего веки. Но человек на картине мертв по-настоящему, навсегда; беда и смятение разлиты в картине.

Лишь донатор, картезианский монах, владеет собой. Лицо Монтаньяка – образчик концентрации воли, такое лицо спустя несколько веков встречается на картинах Гойи и ван Гога. Надежды нет, но еще можно поработать.