Чертополох и золотая пряжа (СИ)

«Или сразу приказать ему произнести фразу отречения, а потом всадить нож в сердце. Нет, в свете новых данных, лучше пусть будет цепным псом у трона, так куда занятней».

— Что ж, в таком случае в существовании леди Айлин есть смысл.

— Да, моя королева, — гроган мялся, переступая с ноги на ногу. По-хорошему, клятву, сказанную у очага, разглашать было нельзя, но дух уже нарушил столько правил, что больше или меньше сути уже не меняло, да и замок спит и вряд ли планирует покарать своего хранителя. И он решился:

— Но это еще не все. Леди Айлин поклялась очагом этого дома, что не станет супругой сира Гарольда.

— Какой опрометчивый шаг, — королева хмыкнула и поднялась со своего места, — Ну ничего, эту проблему я знаю, как решить. — Гинерва сняла с пояса небольшой ключ, достала из-под кровати неприметный ларец и раскрыла его. — Жаль, конечно, переводить приворотное зелье на мельникову дочь, но так у нас в руках появится поводок от хозяйки ручного Румпеля. Кейр Мулах, ты всецело заслужил свою награду. Этой же ночью оставлю для тебя лакомство на кухне.

Интерлюдия 3

Под мерный топот коня Мари рассказывала лесничему события последних дней. Появление в королевском замке дочери мельника вызвало столько сплетен и пересудов, что бедной служанке даже придумывать ничего не пришлось. Попутчик слушал внимательно, изредка задавая вопросы:

— Из Фортгала дева, говоришь? Любопытно…а ты сама как в замке оказалась?

— Ее величеству, королеве Гинерве, понравилось мое смазливое личико, — хмыкнула Мари. — А дальше, главное, быть достаточно глупой, чтобы не замечать очевидных вещей, достаточно умной, чтобы выполнять указания, и достаточно расторопной, чтобы не попасть на обед к грогану. До недавних пор мне это удавалось, но потом вышел промах, я не разглядела в леди Айлин сейдкону. Мне даже в голову прийти не могло, что сида может полюбить мельника, а не рыцаря или менестреля! Да еще и родить от такой любви дитя.

— Да, странно, не похоже это на туат де Дананн…но бирюзовые глаза твоей госпожи о многом говорят, слишком о многом, чтобы это было простым совпадением, — пробормотал мужчина, придерживая коня и вглядываясь в женскую фигуру, идущую навстречу. Он готов был поклясться всеми озерами мира, что еще мгновение назад никого на дороге не было. Как, впрочем, и тумана, расплывшегося по дороге молочной рекой.

«Эх, на все бы мои вопросы так бы быстро находились ответы», — подивился он про себя и спешился. Кем бы ни была эта женщина, встречать ее в седле было бы верхом неприличия.

— Пусть не пересохнут озера в твоих угодьях, — первой поздоровалась она.

— Да расстелятся дороги ровными нитями под твоими ногами, почтенная Эйнслин, дочь Лесного царя.

Мари во все глаза глядела на стоящую перед ней женщину. Высокую, тонкокостную, с удивительно пепельными волосами, собранными в тугой узел, с поразительно знакомыми бирюзовыми глазами, обрамленными сетью мелких морщин.

— Куда путь держишь, дитя глубин?

— К хозяину своему, покорителю и поработителю, важные вести везу, — с несвойственной лесничему дурашливостью произнес эрл Гарен. Мари молча перевела взгляд на него и от удивления вцепилась онемевшими пальцами в поводья. Знакомый образ смывался с эрла, словно грязь с витражного окна. И вот уже перед ней не знатный широкоплечий господин, а незнакомец красоты невероятной, стати неписаной. Глаза что ночные озера, улыбка что ясный день. А из волос черных, растрепанных, вновь водоросли торчат.

Девушка так восторженно смотрела, что келпи не выдержал и беззлобно поддел:

— Муха залетит.

— А…? Ты кто?

— Зови меня Калдер, — подмигнул он Мари и повернулся к стоявшей сиде.

— Прошу простить мою неучтивость, госпожа лесных троп. Чем могу быть полезен?

— Ты — нет, — горько усмехнулась сида. — Можешь идти, рассказывать своему хозяину и другу дурные вести, у него их и так полное решето. Несет и боится расплескать. Одной больше, одной меньше — невелика разница, а я не к тебе, к спутнице твоей пришла. Знала, что одной дорогой движетесь.

Калдер нахмурился, а Мари нашла в себе силы спуститься с лошади.

— Чем могу быть полезна, госпожа? — из-за накатившего страха вместо слов получился скрип, но сида только довольно кивнула.

— Храбрая девочка. Келпи не испугалась, к страшной сиде подошла, за холодное железо не хватаешься, без чувств не валишься. Молодец.

— Вы не страшная, — только и нашлась, что сказать Мари.

— Да, а так? — Туман поднялся с земли, заклубился, обнял почтенную Эйнслин и отступил на край дороги. И вот перед Мари стоит сгорбленная лохматая старуха в рваных одеждах.