Чертополох в хрустальной вазе

Загоревшая и посвежевшая Оксана была весела и всем довольна, и Кирилл, глядя на нее, ощущал, как отступает тревога, как возвращается к нему душевное равновесие.

На седьмой день вечером, когда они сидели на набережной в кафе и потягивали красное вино, жена вдруг сказала, что мечтает забраться на Орлиные скалы и увидеть памятник Прометею, разрывающему цепи.

— Что ж, неплохая мысль, — согласился Рябинкин, хотя и был немного удивлен.

Ему показалось необычным, что Оксана, считавшая самым привлекательным местом в Сочи пляж и только пляж (ну, может, еще магазины и рестораны), пожелала карабкаться по горам. Ни один человек на свете не смог бы уличить ее в любви к туристическим походам и даже обычным пешим прогулкам. Она и по лестнице-то подниматься не любила и, если требовалось взойти всего-навсего на третий этаж, всегда вызывала лифт. И без машины, которую ей подарил Кирилл, обойтись не могла. Оксана была готова часами торчать в пробках, только бы не ездить на метро.

А ведь еще совсем недавно юная провинциалка Оксана восторгалась столичной подземкой. Спускаясь вниз по эскалатору и любуясь станциями, одетыми в мрамор, она ощущала себя жительницей самого прекрасного, самого лучшего города на свете. Но прошло не так уж много времени, и вкусы госпожи Рябинкиной кардинально изменились. Метро — транспорт для простолюдинов, и толкаться там, внизу, среди граждан с невысоким достатком, ожидая битком набитого поезда, — это стало выше ее сил!

Вкусы своей супруги Кирилл знал отлично.

В Орлиных скалах он бывал еще во времена студенческой юности и не считал эту экскурсию легкой прогулкой вроде променадов по набережной или подъемов на колесе обозрения в парке «Ривьера». Но, возможно, жене просто хочется сделать ему приятное в благодарность за то, что он безропотно скучает подле нее на пляже. Несколько лет назад, когда они еще не были женаты, он рассказывал ей, что в юности увлекался альпинизмом и поднимался на Эверест. Орлиные скалы, конечно, не Эверест, и все же он был уверен, что Оксана отказалась от пляжных радостей и выразила желание совершить экскурсию в горы только ради него. Мысль, что жена хочет угодить ему, льстила ему.

До Старой Мацесты Рябинкиных довез все тот же Анатолий. Они проехали на машине еще немного, а потом Толик, остановив «тойоту», сказал:

— Дальше вы уж сами, моя лошадка тут не проедет. Был бы внедорожник…

Он объяснил им, как спуститься к водопадам, потом они договорились о месте и времени встречи, и Анатолий, дружески кивнув супругам, уехал.

Рябинкины поднимались все выше и выше. Над ними были древние скалы, шумели кронами деревья, человеческие фигурки внизу казались игрушечными. Кирилл испытывал восторженное чувство и невероятную, какую-то щенячью радость. Как прекрасно идти вот так, рядом с женой, и, забыв обо всех заботах, оставшихся за тысячи километров отсюда, наслаждаться свободой и любоваться великолепием природы. Ему хотелось петь, громко смеяться и, вообще, сделать что-нибудь такое, чего он давно уже не делал. Например, залезть на высокое дерево или схватить жену на руки и закружить ее. Он покосился на Оксану и огорчился, обнаружив, что она его чувств не разделяет.

Лицо ее было недовольным и злым. Вероятно, она очень устала и теперь жалела, что потащилась с ним в горы. Ведь могла бы лежать сейчас на пляже, подставляя тело солнечным лучам, и ее красивая, покрытая золотистым загаром кожа стала бы еще красивее. Кирилл хотел взять у жены из рук джемпер из мягкой бледно-бирюзовой шерсти, который она сняла, потому что было жарковато, но Оксана не отдала, лишь одарила его странным беспокойным взглядом, смысла которого он не разгадал, и отвернулась, забросив джемпер на плечо.

Кирилл как мог подбадривал жену, рассказывал смешные истории и анекдоты, но она так ни разу и не улыбнулась, шла и угрюмо молчала, думая о чем-то своем.

Мимо них прошагала, спускаясь вниз, группа туристов, и Оксана, обернувшись, посмотрела им вслед. Рябинкин не понял, что привлекло ее внимание, но решил, что она просто завидует веселым экскурсантам, потому что их поход близился к завершению, а ей, бедняге, еще тащиться и тащиться. Сначала на самую вершину, к смотровой площадке и памятнику Прометею, а потом другой дорогой к водопадам, где их будет ждать Анатолий.

— Устала, Ксюш? Может, сделаем привал? — предложил Кирилл.

Она упрямо сжала губы и мотнула головой. Но тут же и пояснила с кривой усмешкой, что если сядет, то никогда уже не встанет.

Когда они дошли до открытого ресторанчика, Оксана с облегчением опустилась на скамейку и выпила минеральной воды.

От вида, который открывался перед ними со смотровой площадки, захватывало дух. Далеко внизу, на дне ущелья, узкой лентой извивалась река, сверкали на солнце бриллиантовые брызги водопада, величественные Кавказские горы казались сказочными великанами.