Чертов ангел

К казино мы подъехали разругавшись в пух — и прах. Точнее, это был ресторан, но я буквально чувствовала флюиды игры. С тех пор, как легальные казино стали вне закона, рестораны стали хорошим прикрытием для азартных игр. Подпольные казино, да тем более, такие шикарные, не нравились мне от слова — совсем. Шансов свалить целой и невредимой, и при этом без шума, судя по окружающей обстановке, у нас с Антошей было мало. А точнее, они стремились к нулю. Я сидела на заднем сидении, нахохлившись словно мышь на крупу и усиленно «не смотрела» на покрасневшего до «прединсульта» Синоптика, сжимающего руль с такой силой, что казалось несчастной «баранке» скоро наступит каюк. Говорить, судя по всему он тоже не мог, только клокотал как озверевший индюк, и дергал кдыком, щекой, глазом и веной, вздувшейся на виске.

— Эх, Антон, побьют нас сегодня, к гадалке не ходи, — подбодрила я несчастного мужика, хотя в принципе никакой вины за собой не чувствовала. Кто виноват, что у него такая слабая душевная организация? Даже Шмойлов и то покрепче был. — Нос у меня чешется, а это верный признак, что ты по сусалам получишь.

— Почему я? — прохрипел Погодский?

— Потому что девочек не бьют, — хихикнула я.

— Расскажи этот занимательный факт Аллесгуту, — лицо поганца расцвело от улыбки. Антон вышел из машины, и галантно распахнув заднюю дверцу подал мне руку. И хорошо, что он решил проявить куртуазность, ибо я затрепыхалась на сиденье, как препарированный кузнечик. Подлец припарковал свой рыдван прямо возле бордюра. Для того, чтобы вылезти из низкого «Астона Мартина» порог которого стоял вровень с вышеозначенным поребриком, мне нужно было задрать колено прямо до уха, и то не факт, что я смогла бы элегантно появиться перед публикой в этом случае. Да еще и платье никак не соответствовало подобным антраша, сковало меня словно пыточная вязка. Синоптику явно нравилась моя беспомощность. По крайней мере, садистсая улыбочка на его лице никак не вязалась с сочувственным выражением ясных очей этого гаденыша.

— Я сама, — гордо вякнула я, сползая по цепляющейся за кружева своими чешуйками, крокодиловой коже. Похожа со стороны я скорее всего была на гусеницу- листоеда, но позволить насмехаться над собой, не пойми кому…

Да уж, фурор своим прибытием мы произвели, хотя Погодский, как я поняла не очень то жаждал привлекать к себе особое внимание. Но судя по вытянувшимся физиономиям, стоящих у двери секьюрити, наш выход был сродни королевскому выезду — оглушителен и прекрасен. Я сползла на асфальт, элегантно оттопырив ручку с зажатым в ней ридикюлем и томно вздохнув, приняла позу римского патриция, возлежавшего на диване.

— Дорогой, ты такой затейник, — с придыханием пропела, протянув конечность к своему спутнику, — прими у меня сумку, и умоляю, в следующий раз свои эротические фантазии давай все же воплощать дома. Я понимаю конечно, твои проблемы. Но и меня пойми. — Синоптик заходил желваким, борясь с желанием меня отпинать.

Не может он без зрителей, — заговорщически прошептала я, обращаясь к застывшим на месте амбалам, ждущих с восторгом дальнейшего развития событий, — прям беда. Богатый, красивый, а вот в этом отношении наказал бог моего Антошеньку.

У Синоптика дернулся глаз. Он схватил меня за шкирку и наконец то поставил на ноги.

— Я тебя убью, — прошептал мне в ухо, и так скрипнул зубами, что я чуть не оглохла, ей богу.

— У тебя глисты похоже. Люди зубами скрипят, когда в них паразиты живут. Проверился бы, а то ребенка еще наградишь, — как ни в чем не бывало скаазала я, направляясь ко воду в казино, украшенному уродскими, псевдо — историческими коллонами, в стиле расцвета древнего Рима и поддерживающими кичозный балкон, голожопыми атлантами.

— Что ты таскаекшь в своей торбе? — зло спросил Погодский, — кирпичи?

— Гранаты, — честно ответила я, — ну и так, по мелочи.

— РГД? — хохотнул этот дурачок, явно мне не поверив

— Нет, обычные лимонки. Дрянь конечно, но на безрыбьи, как говорится…

— Ну — ну, — пробухтел он мне вслед, но я уже не слышала.

Я вдыхала полной грудью запах, который уже начала забывать. Голова закружилась от острого, болезненного желания. Желания игры. Я наслаждалась. Дорогой ресторан пах так же, как и все остальные гнезда игрового порока. Вы замечали, что каждое учереждение имеет свой запах? Будь то школа, отделение полиции, налоговая, и иже с ними. Все имеет свой неповторимый аромат. Все одинаково можно отличить едва втянув носом воздух в этом заведении. И не важно где находится, ну пусть, школа. Они все пахнут одинаково. Вот и сейчас меня обмануть вывеской общепита не получилось бы.

Казино пахнет потом, разочарованием, радостью, горем, праздником, безысходностью, страхом — человеческими эмоциями, пережитыми здесь.

— Господин Погодский, вас ждут, — возле нас возник метродотель и с опаской уставился на мою сумочку в руках Антона.