Чертова батарейка

Я приложил палец к губам. Настя ничего не заметила, к счастью — она с удрученным видом стояла у раздолбанного окна с прогнившей деревянной рамой и смотрела наружу.

— У меня есть подозрение, что Вадим как-то причастен ко всему происходящему, — шепотом произнес я. — Один из тех, кто был среди нападавших — парень, который приходил к нему в дом. Якобы для того, чтобы «прояснить ситуацию». Теперь мне кажется, что это все просто дешевый спектакль и не более, — я высунулся из-за Лены, чтобы посмотреть, не слушает ли Настя. Но ее отвлек профессор, который с извиняющимся видом подошел к ней что-то объяснять.

— Вадим — зло? И даже пачка денег тебя не переубедила? — скривив губы в усмешке спросил меня Владимир.

— То, что я взял эти деньги, ничего не меняет…

— Ты сделал это, чтобы не вызывать подозрений, как и взял сюда Настю, — перебила меня Лена.

— Да! — громко ответил я. — Именно для этого!

— Тише, — Владимир положил руку мне на плечо. — Тебя никто ни в чем не обвиняет. Хрен с ними, с этими деньгами. У тебя свое видение ситуации. Мы видим ее чуточку иначе. Но никаких подозрений нет. Хотя мы и знаем друг друга не больше недели, мы…

— Спасибо, дружище, — прервал я его вдохновенную речь и стиснул ладонь. — Я тоже все понимаю, но давайте не будем терять времени. Вас уже ждут, злодей уматывает.

— Да, конечно, — кивнул Володя. — Филипп Матвеич! — гаркнул он командирским голосом. — По машинам!

Старик тепло попрощался с девушкой, кивнул мне на прощанье, а потом вышел из здания сразу за Володей. Лена взяла меня за руку:

— Кирилл подскажет вам, где меня искать. Или я сам выйду с вами на связь.

— А если нет? — ее карие глаза заблестели.

— Мы же профессионалы, — улыбнулся я. — Никаких если.

Девушка ответила коротким движением губ. Улыбки не получилось. Совсем. Ее пальцы выскользнули из моей ладони и она быстро вышла наружу. Мы остались с Настей.

— Нам тоже пора, — я приблизился к ней. Запекшаяся на волосах кровь скрывала большую часть окрашенных в синий кончиков волос.

— Ты все еще веришь, что Вадим может быть виноват? — спросила она слабым голосом.

На миг я замер с открытым ртом. Она не могла услышать то, о чем я говорил со своей командой. Если же это мысли, которые терзали ее…

— У меня нет уверенности, — начал я объясняться, чувствуя себя очень неловко, — только подозрения. А без доказательств — сама понимаешь. Я не могу ничего утверждать.

Девушка прислонилась к остаткам рамы в оконном проеме. Я внимательно смотрел на нее. От прежней уверенности не осталось и следа. Она поджала губы и провела пальцем от носа к уголку глаза, чтобы вытереть слезу.

— Понимаешь, — срывающимся голосом начала она, — он у меня — последний человек, который у меня есть. Он мне как друг, почти как брат! — вдруг она громко шмыгнула носом и я пожалел, что не могу предложить ей воспользоваться носовым платком. Его у меня просто-напросто не было.

— Я понимаю, — тихо произнес я. А что тут еще скажешь?

— Я доверяю ему полностью. Доверяла… — она шмыгнула еще раз, а потом яростно посмотрела на меня. — И вдруг появляешься ты. Все идет наперекосяк. Я так и думала, что еще лет десять буду делать то же самое, а потом — на покой. Да я бы даже и не подумать не могла бы о том, что Вадим что-то откровенно гадкое делает! Людей будет убивать. Или из-за него убивать будут!

Немного потерявшись в ее мыслях, я постарался отключить логику. Вероятно, что я просто не успеваю за ходом мыслей девушки. И надо просто дождаться момента, когда она выскажет мысль целиком, до конца. Может быть, даже что-то спросит.

— Ты понимаешь меня? — вопрос застал меня врасплох.

— Я правда тебя понимаю, — ответил я, уже ничего не понимая. К чему это все? — Но нам тоже надо бы поспешить. Время…

— Черт возьми, не смей меня торопить! — вскричала Настя. — Ничего ты не понимаешь! На кой я тебе тут душу изливаю? Чтобы побыстрее дело закончить?

— Э-э, нет, я…

— Заткнись, господи, — она еще раз вытерла глаза и махнула на меня рукой. — Ничего ты не понимаешь. Как и все. Почему для всех вас важны исключительно дела и свершения, а о людях вы никогда не думаете?

И тут я окончательно запутался. Отчасти я осознавал, что в чем-то она права — ей не повезло влезть в опасную ситуацию. Но ведь когда-то и я случайно оказался на ее месте. Да что там — «когда-то» было на прошлой неделе. А я уже и забыл про то, что было до того момента, когда я открыл дверь своей квартиры.

Я потер виски. Зачем все так усложнять? Почему нельзя просто выбрать сторону? Или сказать: я не могу сделать выбор, давайте без меня. Настя идет со мной и помогает мне. Но если она решит выбрать Вадима, выбрать свое прошлое? Я поморщился, представив, как одно из ее лезвий рассекает мне глотку от уха до уха. Вряд ли она способна на такое осознанно.

— Иногда мне вообще кажется, что я думаю слишком много, — процедил я сквозь зубы, но потом смягчился. — Прости, это все — чересчур много для тебя.