Чертова дюжина

«РАФ» тяжело просел на левый бок, пересек разделительную полосу и заскользил к обочине. Не меньше секунды микроавтобус балансировал на грани падения. Казалось, еще чуть-чуть, и он опрокинется, перевернется через крышу, грохнется о бордюрные камни. Яростное матерное ругательство Виктора вплелось в визг тормозов. Видимо, эта самая «ма-а-ать» и послужила противовесом, победившим незыблемый закон Ньютона. «РАФ» грохнулся колесами об асфальт. Под днищем что-то захрустело. Протяжно и жалобно.

Вертолет пророкотал над апельсиновым кузовом, прошел на десяток метров дальше и замер, чуть покачиваясь, над самой дорогой. «РАФ» покатился вперед, когда «трешка» начала вписываться в поворот. «Жигуленок» удачно разминулся с бесстрастным фонарным столбом, но ударился колесами о бетонный бордюр, легко завалился на левый борт, проскрежетал через весь тротуар, теряя бриллиантовые россыпи стекол, и гулко брякнулся крышей о куцый тополь. Наверное, сидящий за рулем «трешки» оперативник не был знаком с «чудо-матерью».

Вертолет все еще висел в воздухе, словно выжидая, пока беглецы окажутся достаточно близко, чтобы накинуться на них и растерзать в клочья.

Виктор посмотрел в зеркальце заднего вида и нажал на тормоз. «РАФ» послушно остановился. При этом под днищем что-то вновь застонало. На сей раз протестующе и чрезвычайно громко.

— Кранты нашей старушке, — пробормотал водитель, перебрасывая ручку переключателя скоростей.

«Ми» развернулся к беглецам «глазами»-кокпитами и медленно двинулся вперед. Расстояние сократилось на метр. Виктор еще раз глянул в зеркальце. Из правой дверцы лежащих на боку «Жигулей» уже выбиралась помятая фигура одного из фээсбэшников. Вертолет приблизился еще на метр.

— Хорошо, что внутри нет солдат, — послышался вдруг за спиной водителя голос Марафонца. — Дали бы очередь по колесам — и пиши пропало.

— Да ладно, мы и сами сломаемся через сотню метров.

Виктор нажал на газ, и «РАФ» шустро покатил назад. Водитель не преувеличивал. Под правым задним колесом что-то скрежетало и постукивало, словно сумасшедший барабанщик вдруг взялся отбивать психопатичный ритм погони. Вертолет двинулся следом, едва не касаясь колесами асфальта. Казалось, пилот вознамерился протаранить микроавтобус, расплющить бедолагу семитонной мощью дюралюминиевого корпуса.

— Во дворы, — торопливо посоветовал Марафонец. — Уходи во дворы.

— Сам знаю.

«РАФ» ловко повернул на узенькую дорожку, уходящую в полыхающий золотом листвы двор.

Не сбавляя хода, вертолет резко ушел вверх. Одно из колес шасси почти коснулось борта «РАФа». Избегая столкновения с деревьями, «Ми» уплыл вбок, выровнялся и поднялся еще выше, пропав из виду. Однако неутихающий рев двигателей указывал на то, что пилот не собирается сдаваться, а намеревается выслеживать беглецов и дальше.

— Ну, с воздуха-то он нас шиш увидит, — авторитетно заявил Виктор.

— Да здесь через пять минут будет столпотворение, — криво усмехнулся Марафонец.

— Ничего, сейчас тачушку подходящую подберем — и проща-ай, Вася…

С дорожки было видно, как геликоптер тяжело кружит над двором. Мощные воздушные потоки гнули верхушки деревьев. Стараясь избегать открытых участков, Виктор погнал машину по узким дорожкам. Наконец он заметил мелькающие среди ветвей крыши детсадовских беседок.

— О, то что нужно…

Микроавтобус въехал через распахнутые настежь ворота в тесный дворик детского сада и, развернувшись, вкатился в пустынную беседку. Заглушив двигатель, Виктор обернулся.

— Все. Приехали. Здесь, как я погляжу, публика солидная живет. Все больше иномарки попадаются. Подберем себе какую-нибудь задрипанную «бээмвуху» — и в путь.

— Куда? — спросил Марафонец. — В центр нам не попасть. Район уже блокирован. Минут через пять-десять патрули начнут прочесывание. Сколько времени уйдет у них на то, чтобы обнаружить «рафик»? Минут двадцать. Максимум двадцать пять.

— Ну и что? Мы за двадцать пять минут успеем до Камчатки доехать.

— Вы так и будете болтать, пока нас не найдут? — подала голос Вероника. — Пошли искать машину. Обязательно с магнитофоном. И никаких «бээмвух», — передразнила она. — «Копейку», старенький «Москвич», а еще лучше — «Запорожец».

— Да ты, старушка, в своем уме? — захохотал Виктор. — «Запорожцы» нынче в дефиците. Где ж их взять?

— Поменьше разговаривай, — буркнула Вероника, открывая дверцу и выбираясь на улицу.

* * *

Через пятнадцать минут блокпост, перекрывающий Ленинградское шоссе на пересечении с Беломорской улицей, остановил занюханный, видавший виды «Москвич», за рулем которого сидела молодая женщина.

Волосы ее были подвязаны простоватым платком, под глазами залегли синие тени. Выглядела женщина очень усталой. На пассажирском сиденье, надвинув на глаза замусоленную кепочку, спокойно почивал крепкий мужик. Землистого цвета щеки выдавали в спящем выпивоху с приличным стажем.

Подтянутый лейтенант, остановивший машину, заглянул в салон и поинтересовался:

— Далеко направляемся?

Женщина раздраженно взглянула на него и неприязненно, с отчетливой ноткой усталости, ответила:

— Вы — не знаю, а мы — на дачу.