Чертова дюжина

 Сцена на поляне приближалась к кульминации. Из подмышек у меня побежали струйки пота, и я поняла, что возбуждаюсь. Руки начали мелко подрагивать, грудь напряглась, а соски, казалось, решили проткнуть футболку насквозь. Сконцентрировавшись, я засняла агонию Ванечки и Наташки, облизала ладонь и, засунув руку под футболку, круговыми движениями начала ласкать соски.

 Раньше меня захватывал сам момент человеческой смерти. Было приятно, что именно я так распорядилась чужими жизнями. Но, главное, заглядывая в глаза умирающему, я словно прикасалась к какой-то позабытой нами древней тайне. Иногда казалось, что сквозь предсмертную дымку, окутывавшую их глаза, мне наконец-то удастся увидеть существо, забирающее у них жизнь. Смерть – мужского рода. Я смотрела и почти видела неведомого, всемогущего хозяина, который забирал души и сотрясал их тела в агонии.

 Я почти влюбилась в Хозяина Смерти. На его фоне все знакомые мужчины казались слабыми и незначительными. И недостойными меня. Естественно, я понимала, что все это по большей части мои фантазии, но ничего поделать с собой не могла.

 Может быть, из-за этого с каждой новой съемкой возбуждение охватывало меня все сильнее. В последний раз из-за дрожания камеры я чуть было не испортила всю съемку, поэтому на этот раз предусмотрительно захватила с собой треногу. Надо бы на досуге полистать учебники по психиатрии, посмотреть, чем это мне грозит и как с этим бороться.

 Я зафиксировала камеру на железном штыре и, тяжело дыша, вновь прильнула к объективу. Миша валялся на спине и слабо шевелил руками - ноги у него уже отнялись. На животе у Светы тлела головешка, она смотрела на нее, но сделать ничего не могла. На ее лице, по которому текли слезы, я надолго задержала камеру...

 Андрей продержался дольше остальных. Наконец, и его молодому организму надоело цепляться за жизнь. Глаза, которыми он так любил исподтишка стрелять в мою сторону, подернулись характерной пеленой. Ну что ж, вот и все. Хорошо, управилась до сумерек - запись будет хорошая.

 Стоп! А где Анатолий? Я окинула взглядом поляну и увидела его бездыханное тело в высокой траве у леса. Черт! Его агонию я упустила. Забыла, что мужик выпил водки, а она несколько убыстряет смерть при отравлении грибами. Ну да ладно.

 Я убрала камеру в чехол, переодела джинсы и за пять минут собрала свою палатку. Критически осмотрев место, где она стояла, удовлетворенно улыбнулась. Из палаток новых безвременно ушедших в небытие знакомых вытащила брошюрки со своими пейзажами и убрала в рюкзак. Я, кстати, вчера их даже не подписывала – они еще в прошлый раз подписаны были. Так, ручкой поводила. Положила в рюкзак розовую Наташкину чайную кружку – уж очень она мне приглянулась. Размышляя на ходу, направилась к байдарке.

 - Семь человек, в том числе двое детей скончались в Тверской области, отравившись бледной поганкой. Их тела были случайно найдены на берегу глухого озера вдали от туристических трасс. Как показала экспертиза, смерть наступила не менее недели назад...

Наверное, так начнут рассказывать в газетах про это происшествие. До сих пор начинали так. Надо не забыть вырезать пару статеек и подшить их в папку к остальным.

 Я оттолкнулась веслом от торчащей из воды коряги, развернула байдарку и легко заскользила вдоль глухого, заросшего кустарником берега. Полуразрушенная церковь с перекошенным крестом вдалеке, вернувшие первозданную девственность поля и леса. Ни одного живого человека на многие километры вокруг.

 Мне нравятся такие места.

ИСТОРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ.

Иногда нет сил расстаться с любимым человеком. Порой нет сил смотреть, как время его калечит. Иногда больно смотреть, как любимый изменяет, и еще трудней изменить самому. Порой находятся те, у кого хватает сил и фантазии, чтобы бросить вызов времени и самому себе.

 

С ЛЮБИМЫМИ НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ

 Я так торопился, что даже не поставил блокиратор на руль машины. Просто на бегу включил с брелка сигнализацию.

 Народу в аптеке было немного. Две женщины неопределенного возраста и такой же внешности, чей-то ребенок, уныло рассматривающий витрину, худощавая продавщица с серым, но важным лицом за прилавком. В общем, обычная для любой аптеки сцена.

 К продавщице я и направился, довольно бесцеремонно протиснувшись между тетками.

 - Кремы от прыщиков какие у вас есть? - обратился я к ней.

 - Что? - переспросила она. Видно, не отошла еще от заторможенной беседы с неопределенными женщинами.

 - От прыщиков! - и я энергично потыкал пальцем себе на верхнюю губу. - Ну, от лихорадки или чего-то подобного.

 Она уставилась мне в лицо, как будто там действительно была лихорадка. Я хмыкнул про себя. Вскочи что-нибудь подобное у меня, я бы так не торопился. Да вообще бы в аптеку не пошел.