Чёртова дюжина лет

– По правилам этикета, первым в лифт входит мужчина. Чтобы проверить на прочность конструкцию перед тем, как зайдет девушка. – выдал он, чуть подпрыгнув уже в кабине, и я расхохоталась.

– Благодарю, благородный Птенчик! – играюче сказала я, делая лёгкий реверанс и он одобрительно мне кивнул.

Выйдя из лифта на этаж, Егорка присвистнул. Все удивляются, когда попадают сюда впервые. Ещё в семнадцать лет я раскрасила здесь стены, летом, после поступления в университет на прикладное искусство. Пространство лестничной клетки расширилось почти в два раза, от несложных закрашенных геометрических форм и светлых оттенков. Под лампами, освещающими проёмы, я нарисовала жёлтые треугольники, типа теплого освещения и заехала полукругами на пол и пару ступеней, будто падает свет. А папа соорудил над этими лампами металлические козырьки, чтобы они смотрелись как уличные фонари.

Когда я вышла замуж в двадцать, муж заставил вынести все мои комнатные горшки с цветами и растениями сюда же, потому что они его раздражали в квартире, и подъезд ожил зелёными насаждениями. Всю композицию дополнил старый, кирпичного цвета, угловой диван соседа, который идеально вписался рядом с мусоропроводом.

– Красиво! – восхитился Егорка, пока я искала ключи от квартиры в своей неудобной маленькой сумочке. – Дом внутри дома.

Я открыла дверь, зашла первая, включая свет в темном коридоре и обернулась к пацану, чтобы его пригласить, но он уже нагло шагнул за мной и стал прямо на тумбочку выкладывать продукты.

– Погоди. Давай, на кухне это сделаешь? А то сил никаких. – искренне созналась я. И он охотно снял обувь одновременно со мной и без стеснения поплелся следом.

– Не боишься, Светка? Вдруг, я воришка? – сказал он за спиной, смачно чавкая очередным куском хлеба.

– Думаю, воришки твоего возраста не знакомы с правилами этикета проезда в лифте. – хихикнула я. – И раз ты мой спаситель, то я теперь должна тебя поблагодарить. Получается, что у нас два варианта развития событий: ты что-то свистнешь и сбежишь, или я тебя обедом накормлю. Что выберешь?

– Поесть! – быстро ответил Егорка и широко улыбнулся с очередным куском хлеба во рту, который уже почти закончился в его руке. Он стал выкладывать из карманов куртки продукты сразу в раковину, чтобы не пачкать светлую столешницу. Забавно, что куртку свою он не пожалел.

– Я так и подумала. – улыбнулась я, указывая на кусок оставшейся горбушки в его руке. – Картошка жареная, котлеты, салат. Будешь?

– Буду! – опять эта улыбка. Да парень запросто любого человека уговорит такой улыбкой почку отдать или квартиру отписать. – Я могу за хлебом сгонять, если надо. – предложил он

– Да хрен с ним, с хлебом. Игоря вечером попрошу, чтоб купил.

– А Игорь брат? Или парень твой? – нагло поинтересовался Егорка, и начал споласкивать от пыли все выставленные продукты и протирать их полотенцем, прежде, чем поставить на столешницу.

– Игорь – муж. – почему-то строго сказала я, а у пацана вытянулось лицо, он посмотрел на мой безымянный палец, на котором блестело тонкое золотое кольцо, а потом снова на меня.

– Я думал, тебе лет семнадцать. – хохотнул он, чем вызвал у меня румянец на щеках.

– Мне двадцать семь. – честно ответила я и его лицо ещё сильнее вытянулось. Приятно, что в глазах подростка я выгляжу моложе. – А тебе сколько?

– Восемнадцать! – явно соврал парень, потому что сильно хитро улыбнулся. Я глянула на него, как классуха в школе смотрела на нас с Линкой, когда мы списывали на математике. – Мне пятнадцать… Будет скоро.

Теперь моя очередь удивляться. Четырнадцать я бы ему никак не дала точно. Выглядит он явно взрослее.

– Спасибо, Егорка. – ответила я, ставя тарелку с предложенным угощением в микроволновку. Он как раз закончил с продуктами, вымыл руки, стал стягивать куртку и немного затупил. Думал, наверное, сходить повесить её в прихожей, но побоялся, что я действительно буду переживать, не стащит ли он чего из коридора. И, после недолгих раздумий, сам себе кивнул и повесил куртку на спинку стула прямо на кухне.

– Да ладно. Мне не сложно. Ты такая расстроенная была, будто не пакеты порвались, а умер кто. – сказал он и замер, будто осознал, что ляпнул лишнего.

– Никто не умер, не переживай. – успокоила его я, накрывая на стол. – Сегодня, во всяком случае, точно. – добавив, чуть подвисла я на мерном шуме работающей СВЧ и вздрогнула на писклявом звуке оповещения окончания работы. На знакомый звук припёрся кот и важно мяукнул своим низким хриплым басом.

– Ух-ты! Какой жирный! – восхитился Егор и сразу подлетел к нему. Я не успела даже раскрыть рот, чтобы предупредить, что Йося у нас не сильно любит людей и зажмурилась на секунду, когда увидела, что пацан подносит руку прямо к его наглой морде. Зато, бегло успела подумать, всё ли есть в аптечке для обработки укусов.