Чертова дюжина (СИ)

Староста был не совсем в ладах с грамотой, поэтому у него есть в деревне тот, кто писал под диктовку. После его первого отчета с «энто» и «исчо», у меня чуть кровь из глаз не потекла. И пусть пишет, а то мне слушать его отчеты по опоросу и урожаю яблок читать нет никакой необходимости. Пусть Фили и эту летопись ведет, пересылая потом Ильге.

— Скажи мне, Ариф, а бывают тут чужие?

— Никак нет, Ваша Светлость, не бывает! Ваша дружина их не пускает.

И то верно. Вход чужим на территорию моего домена был запрещен. А то ходят тут всякие… Даже типа смутьянов-агитаторов были. Неизвестно, что за движение они представляли, вроде каких-то местных марксистов, что ли… Типичное «отнять и поделить», шариковщина в чистом виде. Свергнуть власть аристократов и короля, все разделить поровну, короче, землю народу и хлеб голодным…

Селяне их послушали, горестно покивали, почесав сытые животы, и, проникшись мыслью горе-смутьянов, взяли и повесили тех прямо на площади, не дожидаясь дружины и суда. Потому что нечего на хорошего аристократа клеветать и вообще на королевскую власть покушаться. А уж тем более, все делить, эка удумали! Кормить всяких недовольных голодранцев, которые сами не могут себя прокормить в силу лени и криворукости? Да еще тех, что языком работает и под это требует себе равной доли прибыли с трудягами? Для крестьянина, зарабатывающего потом и кровью пропитание, отдать кому-то просто так нажитое иногда и непосильным трудом — это самый страшный грех. Даже, когда всего в достатке. Так что почва для смутьянов тут не унавожена, зато полтора метра земли найдутся для каждого пришлого бездельника.

— То есть, чужих за последнее время вы здесь не видели? — решил я зайти с другого разворота.

— Нет чужих, Ваша Светлость, уверяю вас.

А вот нотки сомнения в ауре заиграли. Не вины, нет. Именно неуверенности.

— Здесь, Ваша Светлость, за порядком в лесу следят деревенские из Голопузовки, — так все называли моих индейцев. — Поэтому чужие здесь не ходят.

Ходят, ходят, только об этом я не распространяюсь. Ни к чему реклама, она лишь пошатнет мое реноме. Нет, сказал бы я всем деревенским, крестьянское войско было бы мне обеспечено, все бы поднялись на защиту сюзерена… по крайней мере я так надеюсь. Большой шумной толпой, в которой легче подобраться к цели — мой опыт меня в этом убеждал. Значит надо говорить с Истэка… или не надо? В том, что гильдейские подготовлены лучше индейцев, сомнений нет, там профессионалы высшего класса. И среди индейцев будут только напрасные жертвы.

Черт, действительно, как все не вовремя! Тут дела на Гравии, а параллельно дома творится черте-что из-за какого-то козла, сидящего на заднице ровно у себя в поместье под Арзуном! Жаль, не могу раздвоиться или растроиться, чтобы все уладить.

— Можно вопрос, Ваша Светлость? — набравшийся храбрости староста.

— Давай, что уж там, — махнул рукой я.

— Что там на войне с ушастыми?

— Насколько я знаю, наши пока держатся.

Ага, только вот где держатся. Точно — я пока не знал, не удосужился спросить у Осия. Да и что мне сейчас это даст? Без качественного перелома, который куется сейчас в Орктауне и окрестностях, ничего не получится.

— А удержатся ли они? — вздохнул староста.

Я понял его намек.

— Удержатся. Можешь не волноваться.

— Хотелось бы, чтобы было не как в прошлый раз…

— В прошлый раз король-предатель сдал страну эльфам в силу своих интересов. При моем брате этого не будет. Как не вернутся и старые хозяева этих земель с того света.

Староста заткнулся, видимо, поняв, что сморозил глупость.

— Папочка, он еще что-то хочет спросить, — сказала Элька, с прищуром глядя на старосту.

— Ну пусть спрашивает, — разрешил я.

— Он боится, — констатировала она.

— Пусть считает, что сегодня я добрый и разрешаю ему говорить.

— Все равно боится. Ладно, — Элька сделала пасс, и староста вздрогнул.

— Вы нас бросите и уйдете на Гравию… Ой! — староста зажал рот руками, а дочка довольно хихикнула.

Надо будет запомнить заклятие Подчинения, которое она использовала. Что-то новенькое…

— Кто это сказал? — нехорошим тоном спросил я. — Кто-то болтает об этом?

— Да так, слухи разные ходят…

— А у слухов есть имена и адреса? — грозно спросил я.

Вот прямо сейчас выбить из него имена языкастых и устроить им виселицу? Не поможет. Слухи будут множиться и дальше, а кара послужит как их подтверждение.

— На первый раз прощаю, но потом провокаторов и трусов буду вешать беспощадно, — жестко сказал я. — Запомни раз и навсегда, Ариф. И сообщи тем, кто распускает слухи. Я никогда не брошу свой домен. Если меня и нет в замке по делам Короны, то моя жена и дочь здесь. И если придется оставить домен, а я этого не допущу, то мы уйдем после последнего деревенского алкаша. И да, все вы сможете покинуть его и уйти в безопасное место, хотя здесь сейчас оно и есть. Там пока не так безопасно, как вы думаете. Но только когда это скажу я, а не длинные языки, которых пора укоротить.

— Не велите казнить за дерзость. Ваша Светлость! — староста бухнулся в ноги.