Чертова погремушка

          - Ничего, Леночка, ничего, - Алла осторожно погладила мои перебинтованные руки. – Ты только не вини себя, не мучайся. Врачи – они тоже своими таблетками одно лечат, другое калечат. Может, и не так все страшно, как ты думаешь. И потом ты ведь теперь знаешь, ты больше не будешь, да?

          Слезы текли из-под закрытых век, и мне как будто становилось легче.

          - Как ты себя чувствуешь? – спросила я, не открывая глаз, - чтобы случайно не увидеть того, чего не должна была видеть.

          - Желудок болит, - вздохнула Алла. – Но ты не думай, он у меня и раньше болел… иногда… давно еще. Надо бы к врачу сходить, но все никак не собраться. Кофе, сигареты, сухомятка, жирное-острое. Когда предупреждают – не веришь. Думаешь, что обойдется. Пока не прихватит. А еще страшно. К врачу идти страшно. Пока не знаешь точно, что там, надеешься: может, как-нибудь пройдет. Само пройдет. А если будешь точно знать… А вдруг это… рак?

          Я открыла глаза. Алла смотрела на меня со страхом и надеждой. Как маленький ребенок. Контуры ее руки, прикрывающей живот, начали расплываться. Я зажмурилась – так крепко, что внутри головы что-то запищало.

          - Это не рак, - теперь я смотрела куда угодно, но только не на нее. – Язва. Огромная. Ты все-таки не откладывай, сходи к врачу.

          Алла испуганно молчала. Я скосила глаза в ее сторону – ее рот был полуоткрыт, а нижняя губа мелко подрагивала.

          - Не бойся. Я ничего не сделала. Только посмотрела.

          Она кивнула и стала торопливо прощаться. Встала, взяла сумку, нагнулась, неловко поцеловала меня в щеку. Пошла к выходу, но остановилась в дверях.

          - Ты поправляйся, - сказала она, не глядя на меня. – Все будет… хорошо.

          Цокот Аллиных каблуков стих за поворотом коридора.

          - Ну что, птичка моя, проплакалась? Легче стало?

          На соседней кровати в розовой Лилиной ночнушке лежал – точнее, возлежал – он. В ушах наушники, из которых просачивался гроул, пальцы порхали по клавиатуре стоявшего на одеяле ноутбука.

          - Не надейся, дорогуша, ты не сошла с ума. Все самое интересное еще только начинается.

          Дьявол задумчиво почесался в интимном месте – или там, где оно предполагалось, - снял наушники, защелкнул ноутбук и повернулся ко мне. Моя голова словно онемела – как будто я сидела на ней и… отсидела. Меня раздирало на части: ярость, та самая, которая заставила меня броситься не него, мешалась со страхом и смертельной тоской. И что-то еще – мучительное, забытое. Я что-то должна была сделать – но никак не могла вспомнить, что же именно.

          - Да пошел ты, - с трудом выдавила я.

          - Храбрая моська! – он снова пошел радужными разводами, издавая странные звуки, обозначающие смех. Рубашку прожгло в нескольких местах, дьявол поковырял дырки пальцем и прикрылся простыней.

          - А ты не задумывалась, почему именно ты? – спросил он, глумливо улыбаясь. – Почему ты, твой брат, ваш дядя? А не твой дружок Никита, например?

          - Ты хочешь сказать, что мы чем-то отличаемся от остальных? Большие грешники?

          - Не льсти себе. Все гораздо проще. Это как иммунитет. Начинается эпидемия гриппа. Один вообще не заболел, другой заболел, но легко перенес, третий тоже заболел, но еле выкарабкался. А четвертый – хренак и помер.

          - Значит, мы из тех, кто умирает?

          Задумчиво хмыкнув, дьявол накрутил на палец розовую оборку рубашки.

          - Угадала. Не в прямом смысле, конечно. Пока. Просто вы готовы в обмен на исполнение своих прихотей отдать часть себя. Кто-то любовь, кто-то часть жизни, а кто-то и душу. Хотя она вам и не принадлежит, собственно.

          - А ведь ты врешь, - я сама не поняла, был ли это вопрос или утверждение. – Вот только не могу понять, где именно.

          - Лучшая ложь – это полуправда, - снова пошел разводами дьявол. – И потом… скажи честно, тебе ведь понравилось? Понравилось обманывать, да? Настоящая ложь – это искусство. В чем именно я вру, говоришь? В этом как раз и фокус. Тот, кто может отличить мою ложь от правды, еще не безнадежен. Точнее, как раз наоборот, для меня это сомнительное приобретение – может… эээ… усклизнуть.

          С трудом дотянувшись до изголовья, я нажала кнопку вызова медсестры.

          - Бугага, - меланхолично сказал дьявол и открыл ноутбук. – Мы не закончили, так что я подожду.

          - Мне нехорошо, - пожаловалась я, когда в палату просочилась кукольного вида сестра в обтягивающем халатике. – Голова кружится.

          - Да-а-а? – удивилась она, выглянула в коридор и гаркнула, перекрывая мощностью звука самолет на взлете:

          - Анпетровна!!!

          Не прошло и минуты, как в палату влетела моя малахольная блондинка. Пощупала пульс, послушала легкие и сердце, покрутила перед носом пальцем и изрекла вердикт:

          - Это слабость.

          Для верности она еще измерила мне давление, но не назначила даже завалящего укольчика.

          - А вы как? – уже в дверях блондинка поинтересовалась у дьявола. – Все нормально?

          - Да, спасибо, - пропищал тот Лилиным голосом.

          Когда дверь за медициной закрылась, дьявол поставил ноутбук на тумбочку.

          - Врунишка, - он добродушно ухмыльнулся. – Голова закружилась, да? Скажи честно, просто решила проверить, кого увидят докторишки – меня или твою соседку. Смешно, честное слово.

          - Иди к черту! – буркнула я.