Чертовка

Только я закрыл дверь, как Джойс опять принялась меня звать. Я, конечно, понял: что-то не так — и решил немного подумать, чтобы выдать ей какую-нибудь версию поубедительней. Для ее же собственного блага, понимаете? Ведь если Джойс решит, что я наврал про деньги, положение у нее оказывается аховое. Она захочет, чтобы я пошел в полицию или сама туда попрется, а я просто не могу ей этого позволить. Даже притом, что деньги по праву мои. Полицейские поверят истинным фактам не больше, чем она, а значит… в общем, сами видите расклад.

Я ведь довольно мирный парень и в жизни не причинял никому вреда, если мог этого избежать. Но если Джойс попытается загнать меня в угол и испортить мне жизнь, хотя на меня и так свалилось больше, чем я могу вынести, то… ей же хуже.

И вот я отсиживался в ванной, размышляя о том, что, черт подери, Джойс там разнюхала и как, черт подери, мне теперь выкручиваться. Но она не хотела, чтобы вышло по-моему; она не позволила мне ее защитить. Ей надо было обязательно ворваться в ванную и пристать хуже репейника: откуда, мол, я взял деньги. Я ей ответил. Черт подери, дорогуша, сказал я, ведь я уже говорил тебе, откуда их взял. А она мне: ты лгал, Долли, я должна была понять это с самого начала, но я так хотела верить… что…

— Где ты был в понедельник вечером, Долли?

— В понедельник вечером? — уточнил я. — А, в тот вечер, когда ты вернулась домой. Ну, я колесил по округе, детка. Сумел отловить нескольких злостных неплательщиков, и они раскошелились…

— Ничего они не раскошелились. И нигде ты не колесил.

— Так, погоди минутку, — запротестовал я. — Я все тебе рассказал в тот же день — подробно рассказал, где я был. Ты видела деньги, что я принес, и…

— Я видела, как ты достал какую-то сумму из портфеля и переложил к себе в бумажник. И это все, что у тебя было, Долли, кроме доллара или двух. Я увидела это на следующее утро, когда ты взял те деньги, что привезла я.

Я пожал плечами. Бросил на нее холодный взгляд. Черт, допустим, я не сказал ей всей правды. Но неужели это повод вламываться в ванную, обвинять меня во лжи и вести себя так, словно я совершил преступление или еще чего?

Прошу тебя быть моим судьей, дорогой читатель.

Могу сказать только одно: если вы сами призываете неприятности, нажимая на человека, которому и так уже пришлось нелегко, то будьте готовы отвечать за последствия.

— Долли, ты хорошо знал Пита Хендриксона?

— Пита? — переспросил я. — Пита Хендриксона? В жизни о нем не слышал.

— Его убили в понедельник вечером. Его и некую миссис Фаррел.

— Да? Ах да. Кажется, я где-то об этом читал.

— Вы не были знакомы?

— Знакомы? — Я рассмеялся. — С какой стати мне знакомиться с подобным типом?

— Так ты не был с ним знаком?

— Говорю же тебе.

— Тогда почему он был в этом доме? Почему он здесь спал?

Я посмотрел на Джойс как на сумасшедшую. Я хотел защитить ее, понимаете. Поверьте мне, я делал что мог.

— Боже мой, милая, что ты говоришь? — воскликнул я. — Ничего безумнее в жизни не слышал! С чего ты взяла?..

— Вот с чего, — ответила она. — Сегодня я прибиралась в доме и нашла вот это. На полу под кроватью.

Она разжала кулак и показала мне, что у нее на ладони: маленькая бело-голубая карточка. Карточка социального страхования Пита Хендриксона.

Безмозглый неряха спал в ту самую ночь не раздеваясь и не заметил, как это выпало у него из кармана. Специально для того, чтобы потом испортить мне жизнь, не иначе. И… но, в сущности, что это меняло? Вспомните, как он поступил с Моной. Вдобавок он был то ли фашистом, то ли коммунистом, то ли…

— Так почему же ты лгал, Долли? Почему сказал мне, что не знаешь его?

— Черт подери, — воскликнул я, — да я знаю кучу людей! Не понимаю, какое это имеет значение?

— Был ли здесь кто-то из этой кучи в мое отсутствие?

— Думаешь, я устроил тут гостиницу? Нет, больше здесь никого не было, а если он и был здесь, то мне просто стало его жалко и… э-э…

— Значит, он был здесь с тобой в понедельник вечером, правда? В понедельник вечером перед уби… перед тем, как это случилось. Ты был здесь не один — я поняла это сразу же, как вошла. Здесь было двое, они пили и курили, а может, и еще что-то…

— Детка, — перебил я ее. — Ты делаешь из мухи слона. Ну и что такого в том, что он был здесь той ночью, или в том, что я не ездил по клиентам? Тебе не кажется…

— Я хочу знать, — сказала Джойс. — Вот что я хочу знать. Почему ты лгал, если в этом нет ничего такого?

— Разве ты мне не веришь? — спросил я. — Разве ты меня не любишь? Господи, ну, может, я и запутался немного, может, и забыл кое-что, но…

Она отшатнулась от меня, стряхнув мои руки со своих плеч:

— Почему, Долли? И где? Где ты был в понедельник вечером и где ты взял эти деньги?

— Оставь меня в покое! — рявкнул я. — Проклятье, оставь меня в покое.

Мне не нравилось так с ней разговаривать, понимаете, но почему она обязательно должна была действовать мне на нервы? Причем на пустом месте.

— Долли, я жду.