Чертовщина

– Я хочу кое-что провести, а нас двоих для этого мало. И разъезжать по домам и просить присоединиться я не хочу. – Он повернул ключ и двигатель затих. – Значит так, давай, думай, где людей искать, не то не видать тебе немецкого комфорта… дастишь фантастишь, – добавил с ухмылкой.

Николай потёр переносицу.

– У Ключика, вроде как, собрались люди, чтобы отдохнуть. Мне Кирилл Иванов звонил, звал.

– Сколько их?

На этот вопрос Бурков лишь пожал плечами.

– Ладно, это всё равно уже лучше.

Макар второй раз пробудил двигатель, и покатил автомобиль по дороге.

VII

– Наталья! – воскликнула Светлана, поставила ведро со стираным бельём на землю и пошла навстречу дочери. Наталья закрыла дверь на улицу и раскинула руки, шагнув к матери. Родственные души крепко обнялись. Как же Наталье не хватало матерински объятий.

Они обменялись парой тёплых слов, после чего прошли в тепляк.

– Вот совсем тебя не ожидала, – продолжала говорить взволнованная мать. Она принялась убирать со стола, на котором обычно готовила и мыла посуду, таз с грязной пенной водой.

– Не хотела тебе говорить, чтобы устроить сюрприз, – сказала ей старшая дочь, усаживаясь на стул у обеденного стола.

– Будешь что-нибудь кушать? – спросила Светлана, подойдя к плите.

– Нет, спасибо, не голодна, – сказала Наталья, хотя она была не прочь навернуть её супчика. Сколько она не совершенствовала свои кулинарные навыки, без досады понимала, что готовить лучше матери не будет никогда.

– Сюрприз так сюрприз. – Мама села рядом. – Может, всё-таки чаю?

– Нет-нет, я хочу поберечь аппетит на потом.

– Зачем это? Ты же всегда ела, когда только захочешь.

– Я с приятелями собираюсь устроить… пикник, можно так назвать. Вчера коллега по работе предложил сегодня отдохнуть на природе.

Мама кивнула:

– Это замечательная идея!

– Я тоже так думаю, вот и согласилась на это предложение. Обзвонила всех своих знакомых, но никто не сможет приехать. Только вот Настя Никитенко смогла вырваться из лап работы.

– А где эта Настя?

– Решила на улице посидеть, воздухом подышать. Ей там ещё кто-то позвонил, вот она и разговаривает. Предложила всем остановиться у Ключа. Вот я и решила по пути заскочить, увидеться.

– Ну понятно. Отдых на природе – это отличная идея. Пикник, все дела. Помню, как я с подружками в детстве ходила. Ловила только позитив.

– Я заехала ещё потому, что хочу попросить тебя помочь мне с готовкой. Приготовить котлетки там, салаты. Продукты я привезла.

– С удовольствием! А Леночка дома осталась?

– Да. За ней Федя присмотрит.

– А работа?

– У него сегодня ночная смена. Вот он и предложил присмотреть за дочкой. Очень хочет провести с ней время.

– А-а, понятно. А что у него там с работой?

– Всё идёт отлично. Ну, это по его словам. Только он до сих пор не любит ночные смены. Много каких аргументов приводит о том, что ночью работать плохо. Его вообще не переубедить, сколько бы я не пыталась

Мама захихикала:

– Прекрасно тебя понимаю! Твоего отца тоже было невозможно убедить в том, что музыка, которую любит Аня, – это музыка.

– Да, папу…

Папа…

Тут Наталья поняла, что ей очень недостаёт отца. Чтобы он при встрече положил свою крепкую руку ей на плечо, сел у печи, закурил лично выращенный табак и вставлял свои комментарии в разговор. Она почувствовала, как в ней нарастает то тяжкое чувство, что ушло из неё некоторое время назад, а к глазам подступают слёзы. Шмыгнула носом и медленно отвернулась, чтобы не показать ничего матери, и попыталась остепенить взыгравшиеся эмоции. Но не смогла – слёзы покатились из глазниц, и не сдержала жалобного всхлипа, по которому Светлана и поняла:

– Ты плачешь?

Наталья покачала головой, и на пол упало две крупные слезинки. Порывисто вздохнула и выдохнула, после чего повернулась обратно – всё равно скрывать уже бессмысленно.

Светлана мило улыбнулась, как умеют улыбаться только матери, и покачала головой.

– Ох, Наталья, ребёнок ты ещё.

Наталья хихикнула.

– Не правда, мне уже двадцать четыре годика.

Поток слёз никак не получалось сдержать. В голове, как фильм, проносились моменты, проведённые Натальей с отцом.

– Все мы когда-нибудь умрём, – сказала Светлана. – Все когда-нибудь покинут этот свет, и с этим ничего нельзя поделать. Это природа, против неё не попрёшь. Смерть нужно только лишь принять. Это больно, но неизбежно.

Дочь подняла на неё красные глаза.

– Ну всё, хватит плакать. Отец не хотел, чтобы ты плакала. Я вот точно знаю, что он смотрит сейчас на тебя с небес и ругает тебя, грозит пальцем. Помнишь, как он говорил: «Ну-ка отставить слёзы! Команды на выход не было!»

Наталья засмеялась. Да, её папочка любил так поговаривать, когда она и её сестра начинали плакать. Его уволили в запас в 50 лет в звании старшего прапорщика. За это время он успел дважды стать отцом – сначала Наталья, потом Анна. Он часто вмешивал в обыденную речь армейские фразы. «Рота подъём! Школа сама себя не обучит!». «В угол шаго-о-ом марш!». Но теперь папы нет…