Чертовски богат

– Как видишь, – спокойно сказал Ханнес, – мы работаем в разных весовых категориях. Так что давай-ка лучше присядем и потолкуем обо всем спокойно, как принято среди джентльменов.

– Джентльменов! – Чарли яростно сплюнул. Глаза его горели. – Да что ты об этом понимаешь?

– Не надо, – предупредил Ханнес, чувствуя, что Чарли готовится к очередному нападению. – Мне не хотелось бы делать тебе больно.

– Мне? Больно? Не смеши.

Тем не менее Чарли вдруг успокоился и, стряхнув руку Ханнеса, сделал шаг назад.

– Я ухожу. Но поверь, – он прицелился в него дрожащим пальцем, – ты еще обо мне услышишь.

С этими словами Чарли повернулся и, тяжело ступая, направился к выходу. Народ, столпившийся у стойки, расступился, давая ему путь.

Когда он вышел, раздался общий вздох облегчения, и в баре воцарилась прежняя атмосфера. Двое мужчин – по виду это были явно вышибалы – вернулись к стойке. Кто-то рассмеялся.

Ханнес тоже засобирался уходить. Он вернулся на место, бросил на столик несколько смятых купюр и направился к выходу.

– Эй, приятель! – окликнул его один из вышибал.

Ханнес вопросительно посмотрел на него.

– Здорово ты пошел на перехват. Где научился?

– Не твое дело. – Ханнес отвернулся.

– Постой, постой.

– Ну что еще?

– Что за спешка? Дай ему время немного остыть. – Вышибала кивнул на дверь.

– Все нормально. – Ханнес двинулся к выходу.

Но это было слишком сильно сказано. Когда Ханнес, едва передвигая ноги, подошел к дому, где жила Кензи, его нос кровоточил, на лбу красовалась глубокая царапина, и вообще весь он сгибался от боли.

Ханнес с трудом надавил на кнопку звонка.

– Кто там? – послышался искаженный внутренней связью голос Кензи.

– Ганс.

– Может, попозже зайдешь? Я только что вернулась из Европы.

– Ну пожалуйста... Мне... э-э... сама увидишь.

Послышалась жужжание, и дверь отворилась. Поднявшись на несколько пролетов, Ханнес увидел Кензи: простоволосая, босая, в одной ночной рубашке, она перегибалась через перила и, едва увидев, с каким трудом он переползает со ступеньки на ступеньку, кинулась вниз.

– О Господи! Кто это тебя так?

– Помоги... подняться...

Бережно поддерживая Ханнеса за талию, Кензи перевела его через порог, накинула цепочку на дверь и вопросительно посмотрела на него:

– Так кто все же?

– Зачем тебе...

– То есть как это зачем? – возмутилась Кензи, прикладывая ладонь к опухшему глазу Ханнеса. – А впрочем, чего спрашивать, и так все ясно. Чарли поработал, верно?

– Не будем об этом, – хрипло проговорил Ханнес.

– Еще как будем. Но сначала пошли в ванную, раны тебе промою. Вид у тебя тот еще. Но потом, – Кензи строго посмотрела на него, – тебе придется кое-что объяснить.

Будильник зазвонил в половине восьмого утра. Кензи слегка застонала и перевернулась на другой бок. Вставать решительно не хотелось. После того как ей чуть не половину ночи пришлось играть роль сестры милосердия, голова раскалывалась, тело было ватным.

А тут еще разница во времени.

«Старовата я становлюсь для таких дел», – уныло подумала Кензи.

Она решила было позвонить на работу и сказаться больной, но потом передумала. И так уже два дня из-за Зандриной свадьбы пропустила, наверняка дел накопилось полно. А тут еще Зандры нет, их и без того невеликий штат сократился на треть. Арнольд удерживает крепость в одиночку. Нельзя всю тяжесть перекладывать на плечи одного человека.

Кензи неохотно встала с кровати, быстро приняла душ и, как ни странно, успела на работу как раз вовремя.

При ее появлении Арнольд повернулся на вращающемся стуле.

– Хо-хо, кого мы видим! Блудная дочь возвратилась. Сейчас нам все расскажут об этой великой свадьбе! – Арнольд оборвал привычную игру и добавил: – Заодно грязь с себя смоешь.

– Может, дождемся обеда? – слабо выговорила Кензи. – А то я едва держусь на ногах, а дел, наверное, до черта.

– За обедом? Прекрасно. Я даже готов тебя угостить. Только обещай рассказать все.

– Обещаю, обещаю. – Кензи бросила в кофе пару таблеток аспирина и принялась за работу.

В четверть одиннадцатого заглянула Бэмби Паркер.

– Привет, ребята!

– Привет. – Арнольд не удосужился поднять головы.

– Привет, – повернулась к ней Кензи.

– Хорошо, что ты появилась, – сказала Бэмби. – Наш отдел кадров дал во вчерашней «Таймс» объявление о вакансии. На место Зандры. Претенденты уже ждут в приемной. Я бы и сама поговорила, но, понимаешь, у меня к парикмахеру назначено. Не выручишь?

– Естественно. – Кензи широко улыбнулась, что далось ей нелегко. Со временем ее неприязнь к Бэмби только усилилась.

– Отлично. Я знала, что могу на тебя рассчитывать.

«А что мне остается?» – подумала Кензи.

– Да, и еще.

Кензи вопросительно посмотрела на Бэмби.

– Там есть одна девица, на вид настоящая мымра, – предупредила она. – Не наш материал, если ты понимаешь, что я имею в виду. – Она со значением посмотрела на Кензи.

Кензи кивнула и вновь с усилием выдавила из себя улыбку.

– Впрочем, решение за тобой, – строго сказала Бэмби. – Можешь воспользоваться моим кабинетом.

И стремительно упорхнула.

– «Решение за тобой», – передразнил ее Арнольд. – «К парикмахеру назначено!»

– Кончай, Арнольд, – устало бросила Кензи. – Дело серьезное.