Червь

— Ты хочешь получить по морде?

Я заткнулась.

— Я собираюсь пойти внутрь, собрать собачье дерьмо. Ты можешь пойти помочь, или вернуться в лофт. Мне всё равно.

Я посмотрела через плечо, в ту сторону, куда отступили скинхеды.

— Я помогу, — решила я вслух. — Я же сказала, что буду помогать, и тебе может потребоваться подкрепление, если они решат вернуться и решить дело силой.

А ещё должен был приехать Брайан, и ему нужно будет объяснить, что произошло.

Сука дважды свистнула собакам, и они последовали за ней внутрь. Она оглянулась, чтобы удостовериться, что они идут за ней. Затем она посмотрела на меня, и мне показалось, что её взгляд был не такой сердитый, как обычно.

7.04

Когда мы с Сукой шли через пустырь с совками и мешками с мусором, подошёл Брайан. Было несколько неловко попасться ему на глаза в таком виде, но я всё равно была рада его видеть.

Я ополоснулась под краном возле собачьей поилки, но пятна травы и следы грязных лап остались на мне, и кожа зудела, словно насекомые всё ещё по мне ползали. Я почти не сомневалась, что в таком виде и с мокрыми волосами я выглядела просто ужасно.

— Во входной двери дырки от пуль, — заметил Брайан по ту сторону забора из сетки, повышая голос, чтобы мы смогли услышать его сквозь лай. Он был в своём костюме и шлеме, но с поднятым забралом, и не был покрыт тьмой. Издалека он был похож на обычного парня в мотоциклетном костюме.

— Тихо, — скомандовала Сука, и собаки замолчали. Наблюдая за остальными, те из них, кто не был обучен команде, тоже перестали лаять, гавкнув всего один или два раза.

— Да, они несколько раз выстрелили из пистолета, — сказала я ему.

— И вы всё ещё здесь, — недоверчиво произнёс он.

— Я так решила, — отрезала Сука.

— Не лучшее решение, — укоризненно заметил Брайан.

— Я не уйду.

Брайан скрестил руки на груди:

— Действительно ли твоя гордость или упрямство стоят того, чтобы им причинили вред?

Она нахмурилась и посмотрела на собак.

— Их слова насчёт хот-догов, — тихо напомнила я. — Что они отравят твоих собак. Ты не сможешь остановить их, если не будешь находиться здесь двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, и даже тогда, возможно, не сможешь им помешать.

— Это трусость, — со злостью сказала Сука.

— Они сами трусы, — сказала я ей. — Так можно сказать почти про любого человека, кто присоединился к группе, основанной на ненависти. Но даже если бы они стали действовать открыто, ты смогла бы с ними разобраться? Ты смогла бы справиться, если бы с оружием пришли двадцать человек? Или если бы часа в три утра тебя навестили Ночь и Туман?

— Я могу постоять за себя.

Я слегка вздохнула и воткнула совок в землю. Я должна была подумать, как её убедить. Она выиграет спор, если я потеряю терпение из-за её упрямства, и в итоге мы все проиграем.

— Я знаю. Но разве не лучше положиться на нас? Чтобы действительно справиться с проблемой, не пытаясь сделать всё одна, не прятаться, и не позволять этим подонкам захватить контроль над ситуацией.

— Я не прячусь, — она посмотрела на меня сердито. — Я защищаю…

Брайан перебил её:

— Чтобы защитить твоих собак, нужно перевезти их в безопасное место.

Она яростно замотала головой.

— Нет. Если я так сделаю, эти ублюдки победят!

— Я была в такой же ситуации, — сказала я. — Правда была. И я понимаю, что ты имеешь в виду. Но прежде всего нам нужно вывести из под удара тебя и твоих собак. Как только мы решим этот вопрос, мы разберёмся с остальными угрозами.

Она барабанила пальцами по бедру, оглядываясь назад, на здание.

— Мы правда с ними разберёмся? — она заставила простой вопрос прозвучать как вызов.

— Да, — ответил Брайан. — Мне не нравится, что эти парни заявляют права на территорию. Мне не нравится, что они дошли до того, что напали на одного из нас. Если мы в ближайшее время не сможем им достойно ответить, то это плохо скажется на нашей репутации. А нам очень нужна репутация, она сможет нас защитить, и даст другим повод хорошенько подумать, прежде чем связываться с нами.

— Ладно, — Сука кивнула.

— Что ладно? — приподнял бровь Брайан.

— Мы с собаками уйдём.

Он улыбнулся:

— Отлично. Не думаю, что смогу перепрыгнуть через этот забор, не раздразнив собак, так что я встречу вас у двери. По дороге позвоню Выверту.

— Хорошо, — сказала я. Когда он повернулся, чтобы уйти, я подняла руку, чтобы помахать на прощание и почувствовала себя дурочкой. Я была почти уверена, что он не заметил мой жалкий жест, но всё равно мысленно отругала себя.

Я мельком глянула на Суку, которая как-то странно на меня посмотрела.

— Что? — спросила я, чувствуя болезненное смущение.

— Он тебе нравится.

— Не… — начала я и остановилась. Сука больше всего ценила прямоту и честность. Мне казалось, что с ней я не могу позволить себе враньё или двуличность. — …да. Так и есть.

Она повернулась, возвращаясь в здание. В ту же секунду меня поразила страшная мысль.

— Он… он что, и тебе нравится? — спросила я её.

Она повернула голову, чтобы одарить меня сердитым взглядом, смысл которого я вообще не смогла перевести.