Червь

Я аккуратно сняла её и почувствовала, как боль в голове резко усилилась, когда я дотронулась до паука. Или случайно, или рефлекторно, когда я дёрнулась от боли, я раздавила паука пальцами.

Тут же боль в моей голове уменьшилась в разы. Облегчение было настолько сильным, что я почувствовала почти эйфорию. Я всё ещё не до конца понимала, что именно сделала Панацея, но смогла представить общую картину. Она каким-то образом почувствовала, что я делаю, чтобы управлять пауком, затем изменила его так, чтобы он посылал мне неверную информацию. Непрерывный цикл ложной информации, как когда воры в фильме подключаются к камере, и прокручивают на ней один и тот же отрывок снова и снова. Или случайно, или намеренно, помехи экспоненциально усиливались каждый раз, когда мои силы обращались к этому пауку. Создавая, так сказать, короткое замыкание в моей силе.

Я едва могла представить тонкость и сложность манипуляций, нужных, чтобы это устроить.

— Сла... — начала Панацея, но я усилила давление, и она замолчала.

Шшш, — прошипела я ей.

— Учёные говорят, что ты ошибаешься.

Сплетница усмехнулась.

— Учёные хотят, чтобы я ошибалась, и их исследования это отражают. Телепатия пугает людей до усрачки, особенно учитывая, что единственный предполагаемый телепат — это...

— Симург, — закончила за неё Слава.

— Верно. А когда единственный прецедент — это один из Губителей, люди боятся, как боишься сейчас и ты, боятся одной лишь мысли, что перед тобой стоит кто-то, кто может выяснить твои самые глубокие и тёмные секреты и рассказать их всем.

Теперь Сплетница показывала мне на верхнюю часть руки Панацеи. Убийство паука потребовало двух попыток. Прежде, чем я закончила, Сплетница направила меня к последнему, которого я спрятала у Панацеи на лодыжке. Я убила его, ткнув пальцем ноги. Через секунду боль в голове полностью прошла.

— И поэтому ты называешь себя Сплетницей, понятно, — сказала Слава. — Но ты просто дурочка. Мы — часть Новой Волны. У нас нет секретов. В этом весь смысл нашей команды. Герои без тайной личности, без секретов, полностью открытые, мы полностью берём на себя ответственность.

— На заметку, — сказала Сплетница, мягким и спокойным голосом, — Я, блять, ненавижу, когда меня называют глупой.

— И всё же вас здесь двое, и ни у одной из вас нет способностей, которые на кого-то из нас действуют. Всё, что у вас есть — этот нож, и если вы им воспользуетесь, то обе умрёте самой мучительной смертью, какую я только смогу себе безнаказанно позволить.

— Ой, дорогуша, ну и кто теперь дурочка? У меня есть самое могущественное оружие из всех, — промурчала Сплетница с озорной улыбкой, — информация.

3.12

— Информация, — повторила Слава.

Сплетница покрутила ключи вокруг пальца.

— Например, малоизвестный для общественности факт, что Панацея — приёмный ребёнок.

— Это не такой уж секрет. Он есть в официальных документах.

— Документы подтасованы, — усмехнулась Сплетница.

Слава бросила взгляд на сестру.

— Позвольте мне рассказать вам небольшую историю. Поправь меня, если я ошибусь в какой-нибудь мелочи. Одиннадцать лет назад, всего через пять лет, после того, как начали появляться кейпы, в окрестностях этого города работала одна команда, они называли себя “Отряд Броктон Бей”. Леди Фотон, Мегаватт, Брандиш, Бризант, Флёр и Звезда. Как-то раз им пришлось захватить одного злодея в его собственном доме и это был довольно трудный бой. Они победили, и, поскольку он был настоящим ублюдком, его сразу отправили в Клетку.

— Можешь на этом остановиться, — сказала Слава, — я поняла твой аргумент.

— Но я же не дошла до самого интересного. Понимаете, они нашли маленькую девочку, прятавшуюся в шкафу. Его маленькую девочку, совсем малышку, — Сплетница улыбнулась Панацее. — Учитывая высокую вероятность рождения у кейпа ребёнка со сверхспособностями, и зная, что маленькая девочка никогда не сможет вести нормальную жизнь, если всплывёт правда о её прошлом, они приняли её в семью.

— Мы уже знаем эту историю, — ответила Слава, вспыльчивость стремительно улетучивалась из её тона.

Что бы ни делала Сплетница, но я ощутила, что контроль за ситуацией переходит к нам.

— Для меня это новость, — заметила я. — Я заинтригована.

— Славная Дырка, я клоню к тому, что я знаю одну тонкость, которая вам двоим неизвестна. По крайней мере, мне интересно пронаблюдать все маленькие подсказки, циркулирующие в ваших головах, и выяснить ту единственную тайну, которую ты предпочитаешь не знать. Светлой Дырке любопытно, но она избегает темы, ибо её сестра отчаянно этого хочет. А сама Панацея... Ну, если я скажу ей, подозреваю, что она сделает какую-нибудь глупость.

Я почувствовала, что Панацея обмякла в моих руках. Она сдалась.

— Итак, Эми, хочешь узнать, кто твой отец?

Несколько долгих мгновений тишину нарушали лишь стук капель дождя по подоконнику и жужжание насекомых, ещё остававшихся в помещении.

— Всё настолько ужасно? — спросила я полушепотом, обращаясь как к Панацее, так и к Сплетнице.