Червь

Все произошло так быстро, что он подумал, будто червь нанес ей удар, как гадюка, но случилось вовсе не это. Когда она поняла, что червь рядом, он был уже в футах десяти от нее. Его рот раскрылся, и в какой-то безумный момент ей показалось, что он исторг с десяток желтых, блестящих кобр. На самом деле, это были языки, двигающиеся волнообразными движениями. Их острые концы пронзили ее словно иглы шприцов, вот тогда из нее и брызнула кровь, словно из пожарного гидранта.

Примерно в то время, как Тони рухнул на пол, языки рывком увлекли ее в пасть червя, зубы сомкнулись, разорвав словно куклу. Кости захрустели, как грецкие орехи. Верхняя часть ее туловища повисла из пасти, и под невероятным давлением челюстей у нее изо рта, вместе с кровавым туманом, вылетели протезы. Глаза вылезли из орбит, внутренности вывалились из горла. Потом червь засосал ее целиком, разгрызая и жуя, проталкивая в туннель своей утробы.

Когда Марв добрался до двери, Берти уже исчезла.

Из-за тучи выглянула луна и явила им тварь во всем ее ужасном величии. Поднимающаяся из грязи на тридцать футов, циклопическая и содрогающаяся, она походила на поставленный на попа товарный состав. Чудовищная башня бледно-розовой пульсирующей плоти, состоящая из множества кольцеобразных сегментов, каждый диаметром с железнодорожный туннель… Пока он смотрел, они раздулись еще больше, выделяя море пенящейся, растекающейся вокруг слизи.

Тварь восстала на фоне полной луны, еще шире разинув пасть. Словно огромную черную дыру, светящуюся многочисленными рядами острых зубов и обильно сочащуюся черной желчью, свисающей шестифутовыми раскачивающимися лентами.

Тони не видел всего, что видел Марв — он был занят тем, что вытирал с лица кровь Берти — но ему хватило, чтобы понять, что они в серьезной беде, потому что тварь такого размера могла легко раздавить двухэтажный дом своим пульсирующим, студенистым туловищем. Может, она и возвышалась на тридцать, если не больше, футов над крышами домов и деревьями, но куда большая ее часть пряталась в грязи и в тех сырых подвалах, откуда она выползла.

У Марва в руках было ружье, но он чувствовал себя совершенно беспомощным.

Казалось, даже пулемет 50-го калибра не причинит этой твари большого вреда. А у него было всего лишь ружье.

И тут он заметил, что тварь была не просто каким-то гигантским паразитом из дешевых «ужастиков», а Матерью-Червем — источником, эпицентром, гребаной черной утробой всех червей. Ее нижняя часть, начинающаяся у поверхности грязи и заканчивающаяся в дюжине сегментов ото рта, представляла собой сплошной конвульсирующий питомник. Сотни червей свисали с нее, словно рыбы-прилипалы с брюха акулы. Скручивающиеся кольцами мясистые трубки, некоторые — всего пару футов в длину, другие — шесть или семь. Крупные то и дело отваливались, и из студенистой плоти Матери-Червя тут же лезли те, что поменьше. Это была огромная биологическая машина, извивающийся инкубатор, способный утопить весь мир в своих личинках.

Она издала мяукающий, эхом разносящийся крик, который становился все громче и громче, пока не перерос в пронзительный визг, напоминающий противовоздушную сирену. Она словно объявляла о своей победе над миром людей.

Когда дом задрожал и все зажали уши, Марв, стоя в дверях, взвел свой карабин и выстрелил в тварь, пробив ее навылет. Червь едва дрогнул.

— КАКОГО ХРЕНА ТЫ ДЕЛАЕШЬ? — заорал на него Тони.

Хотя Марв сам не знал, что творит, в глубине души он нашел себе безумное, отчаянное оправдание. Не будь ситуация такой напряженной, нереальной и смертельно опасной, он никогда бы на это не решился… Но, как говорится, отчаяние научит всему.

Мать-Червь наверняка почувствовала пронзившую ее пулю, хотя это было ничто в сравнении с ее кошмарными размерами. Пульсируя, извиваясь и скручиваясь кольцами, она ударила в дом. Остатки панорамного окна вылетели вместе с рамой. Стены треснули. Штукатурка посыпалась. Кирпичи превратились в пыль. Удар сдвинул дом с фундамента на несколько футов.

Она снова атаковала дом, на этот раз ударив в дверь, расширив ее до размеров гаражных ворот. Еще один удар и она окажется внутри.

Когда она ударила в дверь, Тони пополз на четвереньках прочь. Ее высунувшиеся желтые языки, пытаясь ужалить, скользнули по подошве его ботинок и вспороли диван.

Марв не стал отступать.

Сейчас на карту было поставлено все.

Когда Мать-Червь вознесла голову высоко над домом и снова закричала, он засел с ружьем там, где раньше было панорамное окно. Видимость была отличная. Лишь бы только он смог это сделать, лишь бы пуля попала, куда надо.

Встав на колени и уперев приклад в плечо, он выровнял прицел и выстрелил в линию электропередач, натянутую между двух опорных столбов, как раз над возвышающимся из грязи червем. Выстрелил и промазал. Черт. Выстрелил снова и на этот раз понял, что близок к цели, потому что рассек телекоммуникационную линию, которая повисла, не причинив червю никакого вреда.