Червь

О: Я льстился, что даже таков, каким вы меня трактуете, я все же снискал у мистера Б. некоторую толику уважения. Задним числом мне возомнилось, будто он желал показать, что полагает себе более важную и высокую цель, нежели чем была мне представлена. Он будто бы давал мне понять, что наше предприятие стало лишь прикрытием для иных устремлений.

Он словно признавался: «Да, я вас обманул, но обман этот должен послужить достойному и благому делу, а какому, я открыть не могу».

В: Опишите подробнее, что было изображено на листах.

О: Я, сэр, в науках не искушен. На том листе, что он мне дал, было столбцами выписано множество цифр. Два-три места небрежно выскоблены, как если бы там обнаружились ошибки. А на другом листе, на столе, я заметил геометрическую фигуру – круг, пересеченный множеством линий, проходящих через его середину. При концах этих линий значились сокращенные слова из греческого языка. Поручиться не могу, но очень похоже на рисунок, по каким астрологи делают предсказания. Правда, этот лист я видел лишь мельком.

В: Мистер Б. никогда не заводил речь об этом предмете – об астрологии?

Верит ли в нее, имеет ли к ней влечение?

О: Если не считать слов про меридиан своей жизни, сказанных у капища, то ни разу.

В: Коротко говоря, он косвенным образом уведомил вас, что его привела сюда не та причина, какую он указал вначале?

О: Вне всякого сомнения.

В: И вы из этой беседы, а также из прошлых разговоров с ним заключили, что намеки и экивоки об умении проницать будущее имеют касательство до истинного его замысла?

О: Ах, сэр, я и по сей день не разберу, какое заключение отсюда вывести. Иной раз мне кажется, что его намеки должно принимать за истину, а то вдруг разбирает сомнение: уж не лукавил ли он, не объехал ли меня на кривой, не задумал ли попросту обморочить меня своими рассуждениями. И все же, как я уже сказывал, хоть обстоятельства и понудили его прибегнуть к обману, я уверен, что он пошел на это скрепя сердце.

В: Не происходило ли между вами в тот вечер еще каких разговоров?

О: Мы, мистер Аскью, еще вот о чем говорили. Когда он открыл мне, что у нашего предприятия имеется иная цель, передо мною встала новая загадка: к чему причесть присутствие горничной. Я, признаться, был так уязвлен его недоверием, что сгоряча выложил про подозрение Джонса.

В: Как он это принял?

О: Спросил, разделяю ли я это подозрение. Я отвечал, что верится с трудом, но нам еще сдается, что она допускает слугу к себе в постель. Тут он вконец меня озадачил: «Неужто, Лейси, мужчине запрещено проводить ночи с собственной женой?»

В: Что же вы на это?

О: Ничего, сэр. От неожиданности не нашелся, что сказать. Мы с Джонсом каких только догадок ни строили, но такое нам никак на мысль не приходило.

В: Для чего же понадобилось делать тайну из этого супружества?

О: Выше моего разумения, сэр. Как и то, что же заставило такую красивую и любезную девицу связать свою жизнь с убогим и уготовить себе безотрадную участь.

В: Тем ваш разговор и закончился?

О: Напоследок он еще заверил меня в своем ко мне уважении.

В: А что условленная награда? Как он с вами расчелся?

О: Ах, да: он обещал расплатиться на другое утро. И слово сдержал: выдал вексель, да еще уговорил принять от него в дар коня, на котором я ехал, а захочу – так и продать. Я посчитал, что мне заплачено с лихвой.

В: Коня вы продали?

О: Да, по приезде в Эксетер.

В: Теперь – о Джонсе и его бегстве.

О: В этом, мистер Аскью, я никакого участия не имел. Он меня ни единым словом не предуведомил.

В: Вы говорили с ним, когда расположились в «Черном олене»?

О: Перемолвились мимоходом о каких-то безделицах, а больше никаких разговоров.

В: Сообщили вы ему, что дело идет к завершению?

О: Как же, сообщил. Как я вам докладывал, мы с ним об этом догадывались еще до прибытия в «Черный олень». И вот, получив от мистера Б. распоряжение следовать в Эксетер, я удалился к себе, вызвал с кухни Джонса и передал ему все, что услышал.

В: Его это известие поразило?

О: Ничуть не бывало. Он отозвался, что душевно рад развязаться с этим делом.

В: И больше вы с ним об этом не толковали?

О: Да он бы, может, и не прочь – благо успел залить глаза, но я уже не чаял добраться до постели и потому прекратил разговор. Кажется, я при этом заметил ему, что времени впереди предостаточно, будет когда сообразить все обстоятельства.

В: Когда вы обнаружили его исчезновение?

О: Только поутру. Я уже пробудился и оделся, как вдруг заметил лежащее на полу письмо, как видно подсунутое под дверь. Оно у меня с собой.

Только, по моему мнению, оно дурно написано.

В: Благоволите прочесть.