Червь Могильных Холмов

Тидред поводил им из стороны в сторону. Знаки на клинке становились ярче именно в тот момент, когда меч оказывался как раз напротив выхода из каюты. Поняв, что древний артефакт в данный момент выполняет роль компаса, Червь поднялся с постели и последовал по направлению, подсказанному светящимся лезвием.

Поднявшись по ступеням, он оказался на пустынной корабельной палубе.

Слабый ветерок приятно холодил лицо, убывающая луна омывала "Элладонию" серебристыми лучами. Здесь клинок полностью потерял свечение и Тидред вернул его в ножны. Привыкшие к темноте глаза разглядели стоявшего у штурвала рулевого, но кроме него никого из моряков видно не было.

Вдруг Тидред заметил три человеческих силуэта, вынырнувшие из помещения для матросов. Он вжался в стену, прячась в тени. Троица прошла мимо, не заметив слившегося с досками человека, обсуждая что-то тихим шепотом. В руке у каждого отливала металлом обнаженная короткая сабля. Миновав его укрытие, тени скользнули в каюту Тинарро. Выждав немного, Червь последовал за ними.

Подойдя к порогу жилья графа, он замер и весь превратился в слух.

– Да как это? Одумайтесь! – первым до него донесся полупьяный голос Финтина. – Нельзя убивать паладина Ордена!

– Отчего же? – а это ему ответил капитан. Тидред помнил его хриплый бас и точно никогда не спутал бы ни с каким другим.

– С кораблей сопровождения никто не видел, как мы поднимали этого солдатика на борт. Они считают, что мы забрали с острова только несколько бочек пресной водички. Я говорю тебе, Финтин, никто так же не заметит его исчезновения. Он сейчас спит – прикончить проще простого. Был рыцарь и нет рыцаря. Одним больше, одним меньше. А Луч Света достанется нам. Ты представляешь, какие это деньжищи? Еще и внукам моим хватит. Нашим. Всем нашим внукам. А ты, как добывший меч благородный господин, получишь дополнительно благоволение короля. Ну что же ты, решайся, Финтин.

– Я не могу, – в голосе не слышалось ни малейшего колебания. Затем, видимо вспомнив их ежедневные попойки, добавил: – Мы с ним так хорошо проводили время. Он друг мне...

– Что? – произнес капитан удивленно. – Да вы знакомы с ним несколько дней. Финтин, мы давно знаем друг друга, я служу тебе уже восемь лет. Я всегда исполнял твои приказания и ослушиваться не смел. Но сейчас на одной чаше весов жизнь незнакомого нам человека, а на другой – благосостояние всей команды. Не знаю, что выберешь ты, но свой выбор я уже сделал. Так что умоляю тебя, не ошибись.

– Так, Редез, я, как твой господин, приказываю тебе и твоим людям сложить оружие и разойтись по своим местам! Идите спать и я завтра не вспомню о сегодняшнем! Даю слово!

– Хорошо, – судя по интонации, Редез, похоже, действительно принял решение, хоть втайне и надеялся на другой исход. – Прости, Финтин, но нам придется тебя убить. А господам с других кораблей мы скажем, что ты упал за борт, пытаясь вытянуть особенно большую рыбину и утонул. Нам поверят, ведь нас много, а ты так любил порыбачить.

До Червя донесся тихий одобрительный гул множества голосов.

– Твое последнее слово, Финтин? – послышался звук доставаемой из ножен сабли.

– Дайте мне меч, – Тиндред никак не ожидал услышать эту фразу из уст Тинарро и удивленно покачал головой. – Дайте меч и я покажу вам, что значит трогать людей, находящихся под моей защитой.

– Ну уж нет, – раздался смешок Редеза. – К чему нам лишний шум, господин Тинарро? От него, не приведи Старец, проснется наш пьяный рыцарь и доставит нам немного трудностей. А судя по тому, что этому олуху удалось добыть Луч Света, их вполне может оказаться больше, чем мы ожидаем. Прощайте, граф.

Дальше Червь слушать не стал. В свою очередь вытащив из ножен меч, он рывком распахнул дверь в каюту Финтина.

Ворвавшись в помещение, Тидред увидел такую картину: за столом, на своем обычном месте сидел граф, над ним, обнажив саблю, нависал Редез, а почти все свободное пространство каюты заняли разношерстные члены команды. Окинув взглядом вооруженную толпу, Червь отметил, что здесь собрались все матросы, кроме оставшегося у штурвала помощника капитана.

Как Тидред и предполагал, никто из присутствующих не ожидал его прихода и среагировали они на внезапную атаку только после того, как Луч Света вспорол грудь троим, что повернули головы на звук открывшейся двери. Падение тел и предсмертные хрипы товарищей наконец привлекли внимание остальных членов экипажа, до этого сосредоточенно слушавших беседу графа с капитаном.

Тидред бросился в толпу нанося удары один за другим. Бедолаги матросы пытались защищаться, но куда там. Они не были даже солдатами, Червь же являлся лучшим воином своего Ордена, имевшим на счету множество боевых сражений, не говоря о количестве убийств, совершенных исподтишка под покровом ночи. Он рубил и колол, резал и разбивал рукоятью меча головы тех, что оказались к нему слишком близко. Отсутствие доспехов у противников ускорило расправу.