Червь Уроборос

— Тяжелая новость — это то, что такой двуличный сплетник пережил столь многих честных людей, — сказал Корунд.

Леди Презмира протянула письмо своему супругу.

— Мое зрение притупилось, — сказала она. — Прочти остальное ты.

Корунд обнял ее, сев за стол перед зеркалом, и углубился в письмо, ведя одним пальцем по строчкам. Он плохо знал грамоту, и прошло некоторое время, прежде чем он усвоил смысл. Он не читал вслух; лицо его супруги подсказало ему, что она прочла все еще до того, как он начал.

Последняя новость, о которой говорилось в письме Гро, была такой: принц, ее брат, погиб в морской битве, сажаясь за Демонланд; погиб и утонул в море у Меликафказа.

Презмира подошла к окну. Занимался рассвет, безрадостный и серый. Через минуту она обернулась. Она выглядела, словно львица, горделивая и опасная. Она была очень бледна. Ее слова, ровные и тихие, были полны ярости, как отдаленная барабанная дробь. Она проговорила:

— Вот и поддержка Демонланда: поздно или никогда.

Корунд взволнованно наблюдал за ней.

— Их клятвы мне и ему, — воскликнула она, — принесенные нам той ночью в Карсё! Ложные друзья! О, я бы съела их сердца с чесноком.

Он обнял ее своими огромными руками за плечи. Она сбросила их.

— В одном, — выкрикнула она, — Гро советует нам верно: не задерживаться на тонущем судне. Нам нужно поднимать силы. Но не для того, чтобы, как хочется ему, поддержать этих Демонов, этих клятвопреступников. Мы должны уехать этой же ночью.

Ее супруг скинул свою огромную мантию из волчьей шкуры.

— Идем, госпожа моя, — сказал он, — Ближайшее твое путешествие — в постель.

Презмира ответила:

— Я не пойду в постель. Теперь-то мы посмотрим, о Корунд, действительно ли ты король.

Он уселся на край кровати и принялся развязывать свои башмаки.

— Что же, — сказал он, — каждому свое, как сказал крестьянин, целуя свою корову. Скоро рассветет, а мне нужно рано вставать, и бессонная ночь плохо способствует работе мысли.

Но она встала перед ним и сказала:

— Посмотрим, настоящий ли ты король. И не заблуждайся: если в этом ты меня подведешь, между нами все кончено. Этой ночью мы должны уехать. Ты поднимешь Пиксиланд, что теперь мой по праву; поднимешь силы в своем собственном необъятном королевстве Импланд. Бросим Витчланд к чертям. Какое мне дело, утонет он или выплывет? Важно лишь одно: покарать этих подлых клятвопреступных Демонов, врагов наших и всего мира.

— Нам не нужно пускаться для этого в путь, — сказал Корунд, продолжая снимать свои башмаки. — Ты вскоре увидишь Юсса с его родичами перед Карсё с шестью тысячами воинов за спиной. Тогда-то железо и встретится с наковальней. Ну же, ну, не надо плакать.

— Я не плачу, — сказала она. — И не заплачу. Но меня не поймают в Карсё, как мышь в мышеловке.

— Я рад, что ты не заплачешь, госпожа моя. Баба слезами беде помогает. Ну же, не дури. Нам сейчас нельзя разделять силы. Мы должны переждать эту бурю в Карсё.

Но она выкрикнула:

— На Карсё проклятие. У нас нет Гро и его добрых советов. Милый мой господин, я вижу нечто недоброе, что, будто густая темная тень, заслоняет все небо над нами. Где то место, что не подчиняется могуществу и власти короля Горайса? Но он слишком возгордился; все мы слишком кичимся своими собственными трудами. Карсё стал слишком велик, и Боги гневаются на нас. Дерзкий подлец Кориний, старый дурак Корс, что все никак не оторвется от своей кружки — они, а также наши раздоры в Карсё, станут нашей погибелью. Посему не иди наперекор воле Богов, но возьми шлем в собственные руки, пока не стало слишком поздно.

— Тс, госпожа моя, — сказал он. — Все это лишь жупелы. Свет дня заставит тебя посмеяться над ними.

Но Презмира, оставив властный тон, обняла его обеими руками за шею.

— Ты всегда делаешь всю работу как следует, и вечно остаешься внакладе. Хочешь, чтобы нас увлекло в этот водоворот и не попытаешься выплыть, пока не стало слишком поздно? — и она произнесла сдавленным голосом: — Сердце мое уже почти разбито. Не разбивай его окончательно. Теперь остался только ты.

Холодный рассвет, тихие покои, угасающие свечи и эта его отважная супруга, отбросившая на миг свою благородную и спокойную отвагу, словно птица, сжавшаяся в его объятиях, — все это было подобно ледяному дуновению, что пронеслось мимо и на мгновение заставило его дрогнуть. Он взял ее за руки и отстранил от себя. Она снова высоко держала голову, хотя щеки ее побелели; он ощутил крепкое товарищеское пожатие ее рук в своих.

— Милая девочка, — сказал он, — Я не собираюсь оставаться внакладе у кого бы-то ни было из этого демонландского отродья. Вот моя рука, и рука моих сыновей, и, пока мы дышим, она сильна и способна защитить и тебя и короля. Но раз уж господин наш король сделал королем меня, то случись хоть ветер, хоть дождь, мы должны переждать его в Карсё. Истинна пословица: «Королями становятся ради славы, не ради долголетия».

Презмира подумала про себя, что это слова обреченного. Однако, оставив надежду и страх, она решила более не бороться против ветра, но стоять твердо и ждать, как поступит Судьба.

XXXI Демоны перед Карсё