Черви

Жирный осел ничего не мог сделать. Его парализовало. Тело застыло, и пошевелиться даже кончиком пальца на ноге было не по силам. Он ощущал, как что-то склизкое, противное, очень похожее на червя, когда в детстве засовываешь себе в рот червяка и закрываешь. И ощущаешь, как он начинает внутри тебя ползать извиваться, пытаясь найти выход. И единственный путь – это глотка. Внутрь, туда, где тепло и хорошо. Извиваясь, червь устремляется прямо в ад. Ад, который переварит его заживо. И ты чувствуешь, как червяк проникает внутрь тебя, как девушка ощущает член во рту делая горловой минет. И ты получаешь от этого некий кайф, который нельзя описать словами, если вообще есть такие слова.

Жирный осел этим баловался очень часто. Ему нравилось, когда червь, извиваясь, отправлялся вниз по пищеводу и ты чувствовал его каждое движение, каждую остановку. Как тот бьется о стенки пищевода, пытаясь найти другой ход, но продолжает ползти дальше. Главное, чтобы он не попал в легкие. А то там уже совсем будет не до кайфа.

Было приятно, когда он попадал в желудок. Ты ощущал своеобразный оргазм, но здесь жирный осел кричал. Точнее, пытался кричать, потому что, открывая рот с большим трудом, он не издавал ни одного звука.

Неожиданно раздалась резкая боль в голове. Настолько резкая, что казалось – сам мозг взорвался, превращаясь в кашу внутри черепной коробки.

Жирный осел почувствовал расслабление, и резко захотелось спать.

Андрей кончил на пол и судорожно свалился, издавая сладкие стоны.

– Это… нечто.

Но главную цель он выполнил. Он дал жизнь новому брату. Новому разуму. Новому себе. Голос велел идти дальше. Голос велел делать как можно больше.

Попробовав сперму на вкус, Андрей весь скривился от ужасного вкуса и выплюнул.

– А сукам нравится молочко кобелей, – произнес он злобно, уходя. Жена и муж теперь узнают о новом друге совсем скоро… скоро…

15

Надя и Арина сидели, ждали Бориса. Было трудно сидеть за накрытым столом и смотреть на эту вкусную еду. Но никто даже не притронулся. Потому что надо было ждать. Это мучительно, когда желудок ноет и тебе так тихо говорит: ты только взгляни на это, сколько вкуснятины. Бери и ешь.

Это касалось Нади Прохоровой, которая уже минуты три не отводила взгляд от плова, который стоял прямо перед ней. Только осталось взять вилку и начать запихивать в свой огромный рот, чтобы насладиться всем этим вкусом. Но, как только она поднимала руку выше уровня стола, Арина кидала на нее вопросительный взгляд, говорящий: надо ждать.

Но Надя была настолько голодна, что она была уверена, что сможет сожрать целого кабана в сыром виде. Это самая настоящая пытка для нее. Единственное, что в жизни она любила, это вкусно поесть. Все остальное уходило на второй план, даже секс был только на третьем месте после просмотров романтических сериалов.

Она вся уже искривилась, сидя на стуле и дожидаясь мужа Арины. Это была плохая идея – соглашаться вместе провести ужин. Это была глупая ошибка. Сейчас она бы сидела на своем любимом месте перед телевизором и поедала что-нибудь вкусное и сладенькое.

Надю не сильно волновало, что с ней будет через пять лет, а тем более через десять. А если бы подумала, что было бы с ней тогда? То, одним словом, гора из жира, больших сисек и огромного рта, который только и знал, что поглощать пищу. Она жила по такому принципу. Я живу, чтобы есть. Ее неофициальный лозунг жизни. Всего смысла существования.

Как можно быстрее и больше запихать в свой огромный рот, чтобы насладиться вкусом еды. Вкус, который быстро уходил, когда желудок был полон. Когда желудок болел так, что Надя не могла запихать уже и кусочка еды. Когда уже тошнило, а ей так хотелось еще попробовать хоть немного. Откусить немного пирожное, чтобы насладиться этим высоким вкусом.

Но, когда проходила пара часов, она снова хватала еду и снова запихивала в свой огромный рот. Если бы вы спросили, для чего нужен ей рот, то она бы вам ответила: чтобы есть как можно больше, как можно быстрее. Рот выполнял лишь одну функцию. Рот был огромным, и в него мог поместиться большой, огромный кусок пирожного, который весь в креме. Ммм… какой же он сладкий. Иногда Надя ловила оргазм, объедаясь, но потом ее тошнило. Но все это лишь маленькие минусы хорошей жизни.

– Арина. Может, хоть мне приступить к трапезе? Где он? Прошло уже больше десяти минут. А его все и нет, и нет. Может, он до сих пор на работе.

– Нет, тебе сказала, – сурово ответила Арина, бросая взгляд на часы.

– Может, позвонить ему и спросить, где он пропадает. Скажешь, что подруга с голоду помирает.

– Похудеешь, – кинула шутку Арина.

– Ага, – надувшись, скрестила руки на огромной груди. – Да, шутка у тебя смешная, прямо со смеху можно помереть. И, между прочим, я не толстая и тем более не жирная. У меня широкая кость. И вообще немного жира иметь на теле полезно.

Арина взглянула иронично, смотря на эти большие объемы подруги. Стул под ее весом с тяжестью скрипел.