Червячная передача

— Минуточку, господа, — нахмурилась учительница Дуглас. — Вопрос, как я понимаю, стоит о расширении автономии от короны. То, что в военном плане мы сможем это себе позволить, я допускаю. Сегодняшнее все видели, и я, честно признаюсь, впечатлена. Вопрос снабжения, как я понимаю, тоже не стоит, а судя по ряду разработок Вирему — техника у нас будет, как и свои корабли. Но, встает вопрос политики. Если мы «спустим» текущую ситуацию, то через полгода-год на неё всем будет наплевать, — продолжила она. — Либо мы начинаем отделение сейчас, на основании неисполнения Короной своих обязательств, либо, через год, как вы выразились «послав чиновников», будем обычными бунтовщиками и сепаратистами.

— И что ты предлагаешь, Мэри? — осведомился Холмс.

— Ничего, просто говорю, что если заявлять об автономии, то сейчас, а не по прибытии гипотетических «чиновников, — развела она руками.

Соответственно, встал вопрос, а надо ли Питкэрну всё это, что, после обсуждения (и под подбадривающие вопли «прогуливающихся под окнами») определили как «надо». Всё же, отношение «сдохните молча, не отвлекая важных людей» довольно сильно задело как питкэрнцев, так и совет.

И началась суета — как для сотрудников НИИ, после лет спокойствия, в смысле строительства еще двух судов (что было быстро), так и работе по расширению «жизненного пространства» острова. По здравому размышлению, решили расти не «вширь» а «вверх», строя ярусные фермы. Благо, народу было не так много.

На Питкэрне, тем временем, было проведено «всеобщее голосование», с единогласным решением «а ну эту Англию на фиг». Соответственно, куча работы по переводу киноплёнок в видеоформат, копии документов с подписями, тиражирование аудиозаписей переговоров по рации (благо, функционал записи у официального радио острова был, фактически, «не отключаемый»).

В общем, возни была куча, причём для всех, а тем временем, мои биороботы провели свои «пресс-конференции». По радио особого ажиотажа не было, но вот через пару недель, выяснилось, что ООН переезжает. Американцы закономерно наложили вето, но им ответили в стиле: «а мы просто соберемся в Швейцарии, ну а вы сидите в составе десятка стран». В итоге янки смирились, и следующее заседание ООН будет проходить в Берне.

Насколько же результативны вышли «откровения биороботов», в смысле бегства населения Штатов от в край охреневших сверхов — был вопрос будущего.

Наконец, через полторы недели после нападения, трое советников и моя физиономия направились в Веллингтон, посетили ряд редакций прессы, посольств стран, раздали копии и, поймав комиссара заморских территорий — передали ему официальный посыл на хрен от населения Питкэрна, за «неисполнение принятых обязательств».

Кроме того, была направлена куча писем в редакции прессы по всему Миру. В целом, подготовка не прошла даром, так что за неделю мы подняли волну и… сбежали на остров. Смысла участвовать во всяческих «дебатах» и прочем просто не было, да и «признание» Питкэрна нам было толком то не нужно — важен факт «обозначения позиции».

С месяц тема, наряду с переносом ООН (правда, в гораздо меньшей степени), муссировалась прессой, старушка Лиззи произнесла обращение к «заблудшим детям». Ну, лично я поржал, особенно на фоне «единогласного принятия решения» — перл: «бездумные бунтари, которых меньшинство» — звучало на редкость удачно.

Но в целом, на нас забили. Союз, как и ряд стран соцлагеря, нужно отметить, признали нашу независимость и установили «радиодипломатический диалог». И предложили построить у нас коммунизм.

На что были вежливо посланы подальше — коммунизм у нас уже есть, вы у себя постройте, был совет Совета Питкэрна. По-моему, ему не последовали, но в покое нас оставили.

Тем временем, на фоне всех этих пертурбаций, у Нарси появились пара братьев, которых мы с Лил, после обсуждения, решили назвать именами диоскуров. У Лил, как я и рассчитывал, образовался канал взаимодействия с многомерьем, так что через год я рассчитывал плотно заняться её и Нарси обучением.

А на острове тем временем были возведены два яруса пищевых ферм, строились морские фермы — как для рыб, так и для моллюсков. После довольно напряжённых теологических споров, была восстановлена (и несколько доработана биологом) популяция свиней. А то секта, чей храм был у нас, почитала их несъедобными, что в рамках нашего острова можно было приравнять к преступлению против человеков.

А вот в Веллингтоне начались не то, чтобы неприятности, но невнятные копошения. Вирему-тех стали обкладывать налогом, как иностранную фирму на территории Новой Зеландии. В целом-то логично, вот только независимость Питкэрна Новая Зеландия не признавала, что делало подобные телодвижения довольно некрасивыми.

Впрочем, я просто закрыл офис, объяснив работникам, «кто во всем виноват», закрыл счета в Новозеландском банке, открыв их в представительстве Швейцарского и перенаправил туда же патентные выплаты (которые, пусть и урезаемые текущим судилищем, потихоньку росли).