Чеслав. Ловец тени

Сбыслав стукнул по колену мозолистой рукой и с досадой в голосе поведал:

— Мы и сами сперва уразуметь не могли. Ран на них да крови не видать было, а отчего-то же померли. Да и тихо как-то все произошло, незаметно, а ведь рядом столько народу соседствует… После уж пригляделись и заметили на телах их следы кровавые… Люд, со страху большого, про упырей говорить стал. Мол, добрались до семейства да и извели всех подчистую… Домовой-хозяин защитить не смог. Позвали волхва Колобора, чтоб растолковал, что да отчего. А он оглядел умерших да и вышел весь бел лицом, как снег. Строго-настрого наказал никому в избу не входить, потому как там якобы большое Зло затаилось. А ему самому надобно о том, что делать с тем Злом, у богов Великих спросить.

Чеслав подумал о том, что они-то с Кудряшом зашли в дом по незнанию… Но Зла там, кроме мертвых родичей товарища, не приметили. О чем же говорил волхв?

— А отчего же то… Зло взялось? — под впечатлением от услышанного не сразу поинтересовался Чеслав.

— Я бы и сам знать хотел, парень. Да Колобор все к утру растолковать обещал. Вот и ждем теперь, о чем боги ему поведают, — поднялся с бревна и взялся снова за работу Сбыслав.

Было понятно, что он рассказал все, что знал. Но Чеславу этого было мало.

Он помог дядьке подтащить бревно к горящему тут же костру и сунуть заостренным концом в пламя. Частоколину следовало немного опалить, чтобы прочнее была и устойчивее к непогоде.

Не найдя ответов на свои вопросы, Чеслав хотел было уже вернуться в городище, но решил сходить еще к священному капищу, повидаться с волхвом Колобором. Может, он таки растолкует свои слова про Зло, что убило семью его друга?

Их капище было самым давним в округе. И для лесного племени не было места святее и более почитаемого. Здесь из поколения в поколение поклонялись богам Великим, прося у них защиты, покровительства и совета мудрого.

Святилище находилось на большой круглой поляне, границу которой очерчивала ограда из камней и ям для очистительных костров. В центре капища величественно возвышался идол Великому Даждьбогу — светилу небесному солнцу. Чуть поодаль отцу его Сварогу — богу неба и всего сущего, а еще брату Перуну — богу грозовых туч, грома и молнии. Когда-то давние поколения лесного люда почитали их за главных покровителей племени. Теперь же Даждьбог Сварожич был таковым.

Когда Чеслав уже подходил к святилищу, солнце, до того прятавшееся за набежавшими тучами, выглянуло и протянуло лучи к обиталищу их идолов. Юноше это показалось хорошим знаком. Может, Великие уже открыли Колобору мудрость свою?

У хаты волхва, которая располагалась неподалеку от капища, он заметил Горазда — одного из помощников Колобора. Младший жрец сосредоточенно брил голову сверкающим на солнце ножом. Он медленно проводил по ней ладонью и, нащупав места, где еще оставались вихры, тут же, что серпом колосья, срезал их уверенной рукой. Увидев подошедшего Чеслава, Горазд оторвался от своего занятия и, прочитав на его лице немой вопрос, шутя пояснил:

— Это чтоб к батюшке-солнышку быть ближе…

Чеслав, улыбнувшись в ответ на шутку, кивком поддержал его и взглянул в сторону хижины верховного жреца.

— Мне бы с Колобором поговорить…

— Неможно, он сейчас с Великими, — благоговейным шепотом сообщил Горазд и многозначительно кивнул в сторону капища.

Посмотрев туда, куда указал жрец, Чеслав заметил склоненного перед идолами волхва и понял, что застал кудесника за великим таинством — общением с богами. Только ему, Колобору, главному волхву их племени, было доступно слышать и толковать голоса и волю Великих. Никому больше!

Чеслав видел, как время от времени Колобор, подняв руки к солнцу, светящему из-за головы идола Даждьбога, о чем-то горячо вопрошал шепотом. Протянув руку в сторону, волхв дал знак приблизиться стоящему чуть поодаль другому своему помощнику — Миролюбу. Тот незамедлительно подошел и протянул кудеснику чашу.

«Чашу мудрости!» — догадался Чеслав.

Колобор взял сосуд и, отпив немного, снова передал чашу помощнику. Приняв ее, Миролюб тут же вернулся на место, а волхв опять склонился перед священными идолами. Усердно моля, слушая, внимая…

Чеславу стало понятно, что здесь и сейчас он ответа на свои вопросы не получит. Оставалось терпеливо ждать. С тем и покинул он капище.

Домой молодой муж вернулся затемно. Осторожно вошел в избу, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить уже уснувшую Болеславу и Кудряша. Взяв плошку с жиром, что служила светильником и заботливо была оставлена зажженной, Чеслав подошел к лежаку, где спал его друг.

Неспокойным и тревожным был тот сон. Время от времени юноша вздрагивал, метался, стонал и бормотал что-то неразборчиво, а на лицо его набегала мучившая заноза-боль. И во сне горе не отпускало его. Слишком тяжелая была утрата. И кому, как не Чеславу, знакома.