Честь

Я внезапно просыпаюсь посреди ночи. Поначалу мне кажется, что призрак матери явился вновь. Но нет, я не ощущаю ее присутствия. Не слышу звука, похожего на шорох сухих листьев, не вижу легкого свечения, напоминающего лунные блики. Лишь Триппи храпит, пердит и скрипит зубами во сне, сражаясь с полчищами демонов.

Я сажусь и оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, что меня разбудило. И наконец вижу. На полу лежит газета. Кто-то просунул ее сквозь зарешеченное оконце в дверях. В тусклом свете, проникающем из коридора, я поднимаю газетный листок. Это вырезка из «The Dayly Express».

Подросток убил свою мать, защищая «семейную честь». 2 декабря 1978 года.

Шестнадцатилетний подросток турецко-курдского происхождения, проживающий в Хакни, нанес своей матери смертельный удар ножом, защищая семейную честь. Искендер Топрак убил Пимби Топрак возле дома на Лавендер-гроув, где жила семья.

Как стало известно, тридцатитрехлетняя мать троих детей имела внебрачные отношения с мужчиной. По словам соседей, в последнее время Эдим и Пимби Топрак не жили вместе, хотя их брак не был расторгнут. «Если отец семейства отсутствует, старший сын берет на себя обязанность охранять честь семьи, а Искендер был старшим», – сообщил один из свидетелей трагедии. Сейчас полиция выясняет, действовал ли подросток, который до сих пор находится на свободе, по собственной инициативе, или же прочие члены семьи, разработав план возмездия, использовали Искендера как орудие.

Представитель Скотленд-Ярда сообщил «Таймс», что подобный случай не первый и не последний в Великобритании и Европе. В настоящий момент полиция расследует 150 убийств, связанных с вопросами семейной чести.

«Полагаю, что на самом деле число таких убийств значительно больше, так как далеко не все случаи попадают в поле зрения полиции, – сказал представитель Скотленд-Ярда нашим корреспондентам. – Часто семьи ухитряются скрыть произошедшую трагедию. Жертву объявляют уехавшей в неизвестном направлении, все следы заметаются».

«Диаспоры, где семейная честь ценится значительно дороже, чем человеческая жизнь, растут как раковая опухоль и представляют огромную опасность для современного общества», – утверждает представитель Скотленд-Ярда.

У меня так трясутся руки, что газетный листок выскальзывает из пальцев, словно подхваченный ветром. За сигарету я отдал бы полжизни. Или за глоток виски. Крепкого виски, отшибающего мозги. Мой отец знать не знал, что мы с парнями частенько баловались пивом и сидром. Виски, правда, никогда себе не позволяли. Виски – это высшая лига. Я впервые попробовал виски здесь. В тюрьме можно получить все, что угодно, если знать правильные подходы.

Я поднимаю листок, складываю вдвое, загибаю уголками в середину. Квадрат, два треугольника, прямоугольник… Через несколько секунд в руках у меня бумажный кораблик. Я опускаю его на пол. Жаль, что здесь нет воды, чтобы он отправился в плавание. Нет ветра, чтобы раздуть его паруса. Поэтому кораблик недвижим. Он всегда будет здесь. Как и боль, сдавившая мне грудь.

Искендер Топрак

Эсма Лондон, декабрь 1977 года

Мы жили в Хакни, на улице, которая называлась Лавендер-гроув. Мама была до крайности разочарована, выяснив, что название улицы совершенно не соответствует истине и лаванда здесь не растет и никогда не росла. Она не расставалась с надеждой найти хоть один куст лаванды – может, в чьем-нибудь саду или на клумбе. Мечтала полюбоваться нежно-лиловым ковром.