Честь Афродиты

Вовремя киваю «Эйнштейну» головой и вновь погружаюсь в свои размышления. Или наоборот, она его достала? Женщины они такие. Да, ребята рассказывали, ух… какие бывают. Невинными в начале прикидываются, а сами… Эта – тоже вроде… Нет, эта приятная внешне была. Жаль в аэропорту не всю разглядел, а потом уснул… Но я же устал, не виноват я, и вообще… Не знал же, даже не догадывался. Я за клиентом смотрел… Хотя, если честно, и за ним не очень… Да потому что времени не было. И через стенку… Они приехали, в номер зашли, и почти сразу кровать застучала… Нет, оказывается магнитофон. Странно… Но девушку точно жалко. Молодая… Белая вся, мёртвая, даже загара нет. Не успела… Жаль!

– У них, четыре этажа вверх, и три вниз… Дачи! У обоих… Представляешь, мой друг Волька, без Ибн?! У обоих!! – сообщал мне тем временем КолаНикола, и без перехода, – «Алло, я слушаю!» – отвечал на частые звонки мобильного телефона, который выуживал из заднего кармана брюк, но я практически его не слушал, думал о своём. Слышал, разговаривая по-телефону, Свешников отделывался междометиями или коротким фразами: «А ты что? Правильно, умница. А они? Ага! Надо было всё это записать… Записала? Молодец! Умница. Всё только по плану, как обычно… Ага… А Фролов? Ага… а ты? Молодец! Чтоб я делал без вас? Короче, молодца! Действуй-злодействуй! Ага! Я на связи». – Быстренько убирал с глаз телефон. Наклонялся ко мне, и не сбиваясь, продолжал прерванную мысль. – Вот такие они оборотни. Представляешь? Причём, строили точно не местные. Мы пытались на объекты проникнуть, тысячу раз пытались, но охрана вокруг, как на зоне. Полнейшая секретность. С автоматами. Но, как не прячься, мил человек, какой забор не строй, а от народа не скроешь, нет! Хоть ты и президент… Нет, президент отпадает. – Свешников кисло махнул рукой. – Ему по закону положено. А вот губернатору и прочим, – Николай Николаевич оживился, расцвёл, даже пальчиком погрозил, – шалишь, гражданин начальник, извините! Скромнее надо быть, за народный-то счёт, скромнее… Короче, для нас, для журналистов, это прецедент. Заснять можно что угодно, если связи есть… А у меня с этим, о! По все стране! Помнишь поговорку: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей»… Это про меня. Я быстренько с ТОФовцами знакомыми связался, то сё… с контр– и разными адмиралами, они мне вертолёт выделили, маленький, но весь военный, с пушками и пулемётами, якобы для облёта территории… Нормально? Нормально. Мы и…

…А почему собака три следа учуяла? Я вновь окунулся в свои проблемы. Этот сказал, мент. На машине трое, сказал, уехали?! Откуда они взялись? Клиента что ли утащить? А что, это вписывается… Он девушку убил, а они узнали… её братья, или в одной школе учились, за одной партой… Нет, отпадает. Как они могли так быстро узнать? Никак. Не она ведь позвонила… Хотя, если пришла в себя и позвонила, это вариант, а потом… этот, убийца, услышал и… Вяжется. Но… мотива всё равно нет. Так далеко можно было и не лететь… Хотя в этом есть убойный – тьфу! – резон: вывезти-увезти подальше и… Она ему наверное изменила, а он отомстил… Нормально? Жизненно! Случается! Но что-то уж просто, как-то не по книжному, не по-киношному… и эти ещё трое… В смысле двое. И никто не видел… По пожарной лестнице что ли… А она есть здесь, лестница – я не видел, – наверное есть. Не то как бы они и не заметно пробрались, и ушли с клиентом… Ходы знали, связи имели… О, они в гостинице наверное работали…

– Смотри. Дождались. К нам идёт… Идёт-идёт! Заметил…

Я вернулся за столик. Тон предложения меня извлёк… К нам действительно приближался официант.

– Добрый день, господа…

– Уже вечер, – с сильным сарказмом поправил его дядя Коля, как букашку пригвоздил.

– Да-да, извините, господа, – смешался официант.

– Господа они, – дядя Коля указал за спину, – а мы местные, мы товарищи.

Официант поперхнулся, но справился с ситуацией.

– Да-да, извините, голова кругом! Очень много работы. Иностранцы такие привередливые. Пока поймёшь их… Не то что наши! Извините! Что заказывать будете, товарищи?

Николай Николаевич вопросительно глядит на меня поверх очков.

– Что вы предпочитаете, молодой человек, рыбу или мясо?

– Мясо… И много.

– Понятно. Тогда нам… эээ…

Я вновь нырнул в свои размышления… Вновь вспомнил чёрную дырку ПМовского ствола… жуткое состояние и угрозу надолго задержаться в «руках» ментов, крик заказчика и прочие его обещания… расстроился, а попросту – скис. Что главный редактор немедленно и отметил.

– Не вкусно? Что-нибудь другое заказать? – заботливо спросил он. Действительно, я и вкуса-то не понял, жевал что-то…

– Может остренького чего-нибудь, китайского? Водочки?

– Нет-нет, спасибо. Ничего не надо. Я не пью. Аппетита нет.

– А, понимаю-понимаю, – быстренько пробормотал господин Свешников. – Я тоже! Молодой организм! Акклиматизация! Проблемы. – И озаботился и лицом, и руками. – Сейчас у вас там… эээ… – Николай Николаевич настроил взгляд на свои часы. – Плюс семь часов… Первый час ночи. Да? Да! Время детское.