Честь Афродиты

— Ха-ха… Пусть будет так, дорогой, пусть! Но сначала Всевышний, запомни, потом уж мы, грешные, ха-ха-ха! — Протянул руку. — Спасибо, дорогой, за ужин! Всё было хорошо, только во втором отделении ПЕВИЦЫ не хватало. — Полковник вновь голосом выделил скрытое значение. Если кто и следил за ними, на эстрадной площадке действительно живьём пел темнокожий певец.

— Это поправимо, Сергей Бадаевич. Всё в руках… — Игорь Ильич, вскинул глаза вверх…

— Да-да, именно так, именно, потом уж мы, грешные. Ну всё дорогой, по хатам… Или ты… — он вновь чему-то хохотнул, — в казино, по девкам?

— Нет-нет, я на работу. В азартные игры я не играю.

— Знаю-знаю, дорогой. Всё знаю! И правильно! Нечего нам финансировать подлый криминал. Ну будь. Я отзвонюсь! В Управление! — приказал водителю.

Они разъехались…

Уже в машине, двигаясь по Садовому кольцу, за рулём своего ягуара, Игорь Ильич расстроено стукнул рукой по рулю: «Чёрт, жадный! Акции ему, шайтан, подавай…» Но расстраивался не долго. Эмоции здесь не нужны. Это не его стиль. Эмоциям в бизнесе не место. Нужны менту акции — будут ему акции, но далеко не блокирующий пакет, это понятно, к тому же, Игорь Ильич постарается так составлять отчёты, что генерал мало что в них поймёт… Но придётся разрабатывать другую схему… От производства до реализации… Нужно увеличивать объём продукции, возможно диверсифицировать, разрабатывать новую ценовую политику, искать новых чиновников, новые рынки сбыта. Для это придётся «посоветоваться» с той самой Ольгой Леонардовной. Пожалуй, с ней. Обязательно. Она поможет. Её ранг и амбиции позволяют… Да она и напрашивается. Сама. Я ей нужен. Хмм… Красавчиком называет… Ей я нужен, и деньги. Придётся возможно переспать даже со старой перечницей. С соответствующей премией, конечно, без денег она и… Проблемы. Проблемы? Да ни какие это не проблемы. Это мелочи. Бизнес… Бизнес нужно поднимать на следующий уровень, бизнес — это да. Двух с небольшим десятков миллионов Евро на личном счёте мало. Нужно больше, гораздо больше. Это проблема. Над этим нужно, и стоит подумать… Причём, не дожидаясь звонка от генерала.

7

Третьи лица проявились, как и предсказывал дядя Гриша сами, но довольно для меня своеобразно. А я ещё перед этим размышлял — кто такие, зачем, и будут ли вообще?! Оказывается, будут, ещё как будут! Но не предполагал, даже не готовился. Ни морально, ни физически. Возвращаясь в гостиницу из гостей, были мы с дядей Гришей дома у Свешниковых, на пельменях из белорыбицы. Пельмени… и всё остальное, ух! Не успел я в который раз с удовольствием перебрать в памяти все великолепные прелести свешниковского гостеприимства, только подошёл к двери своего номера — дядя Гриша выше этажом поднимался, — только успел вставить гостевую карточку в электронный замок в двери, как за ней раздался сильный хлопок, оглушительный скорее всего, дверь, навстречу мне пушинкой с петель слетела, я и удивиться не успел, легко сбила меня с ног, сильно шарахнув по руками, лбу, коленям и груди… Я отлетел, упал, теряя сознание, даже оглох на какое-то время… Не слышал, как по коридору ко мне бежали люди, как дверь с меня снимали, волоком тащили от горящего номера, трясли… Очнулся, когда нашатырный спирт под нос сунули… Открыл глаза… Вижу плохо. Всё в тумане.

— Что это было? — первое что спросил я, и второе. — Где дядя Гриша? Дядя Гриша где?

— Здесь я! Лежи, сынок. — Раздался знакомый голос над ухом. Видеть я не мог, в ушах и голове шумело, не-то зрение повредилось, не-то туман перед глазами стоял, дышать было трудно. Воняло густым и едким дымом, пылью и чем-то непонятно кисло-специфическим. — Не двигайся! — придерживая мою голову, повторял дядя Гриша. — Сейчас врач осмотрит. — И куда-то в сторону несколько раз тревожно крикнул: — Водой скорее заливайте, водой… Ничего там не трогайте! Осторожней! Осторожней, я сказал! — И ещё. — Ну врач где? Где врач? Скорую вызвали, скорую? — Перед моими глазами вновь возникли тревожные глаза дяди Гриши. — Всё в порядке, сынок, всё хорошо. — Успокаивая, он гладил меня по щеке. — У тебя где-то болит, болит? — Участливо спрашивал. — Где? Покажи.

— Нигде не болит. Только в голове шумит, — пожаловался я, держась за голову и прислушиваясь к себе, в голове тонко звенело, ныли колени, грудь и кисть правой руки, я спросил. — А что это было там, почему, что случилось?

Надо мной уже склонилось несколько человек, много… Зрение восстанавливалось, хотя в коридоре было ещё дымно, но светлее. Появились и люди в белом, врачи…

Укол какой-то сделали, зрение проверили лучиком фонарика, давление и пульс… Я попытался сесть, у меня получилось.

— Всё нормально, — заявил я докторам. — Всё в порядке. Меня не надо в больницу. Меня не повредило. — Врачи не возражали, дядя Гриша тоже.