Честь Афродиты

— Подожди, Миша, подожди. Тут другое. Понимаешь, когда нами командовал Борис Фатеевич, мы же другими были. Мы коллективом были. Я каждому дню радовался. Последним с работы уходил…

— Да, ты такой, я помню. Наливай!

— Ага, сейчас. Подожди. Ты послушай. Мы вверх с продуктом пробивались. Вверх! На рынок! За качество бились. За марку. Потому что оно наше, российское, оно лучшее… А теперь… Ты какое масло домой покупаешь, какое?

— Я?! Никакое не покупаю. У меня жена или дочь приносит… Из этого, из…

— Не важно, — сердито перебивает Валерий Викентьевич. — Наше не бери. Скажи им. Ты прошлый раз сказал, сказал?

— Сказал. Они не покупают. Видишь?

— Вот и правильно. Молодцы! Потому что оно не лучшее. Это я говорю, как главный — тьфу, технолог. У нас полный обман покупателя. Из российского в нём только этикетка, да сертификат. Сплошной удар по печёнке. Кстати, выпьем…

— Запросто. Давай рюмку…

— Всё-всё, стоп, хватит, разольёшь… Ну вот!

— Это к счастью. Потом вытрем. Давай!

— Поехали! — товарищи выпили, вновь застучали по тарелкам ножами и вилками. Закуска была доброй, как и раньше, министерской.

— Может тебе «телегу» в органы написать, а, в эти… — Предложил Михаил Сергеевич, мотнув головой, — как их, в защиту потребителей или прямо Степашину. А что, Серёга, я слышал, толковый мужик или нет. Я-то уж отошёл от этих… фамилий. Да и меняются они… как блохи, с сучки на кобеля, с кобеля на…

— Миша! Михаил Сергеевич! Ты что, окстись, ох… Да чтоб я, на свою фирму, на своих товарищей… да никогда… Меня же сразу уволят. И что я потом делать буду? На пенсии своей сидеть? Нет! Я сразу подохну. Я не стукач.

— Это верно. Стучать мы не научились… А ведь могли. Ко мне знаешь сколько раз эти, хмыри, из ВЧКа…

— Из КГБ.

— Один хрен, извини, подкатывались…

— А ко мне… за тобой присматривать… Ты ж знаешь, я говорил.

— Да, помню. Конечно, помню. Ты молодец! Даже не ожидал. Хорошо ты их тогда… А Василь Семёныч, помощник первого, и…

— Да ладно ты, брось старое вспоминать… Горят уже многие в Аду!. А мы вот… Короче, нельзя мне на одной пенсии сидеть… да и может, вернётся всё…

— Что всё, что? Руководящая и направляющая? Госпланы? Да-к они вроде уже вернулись. Только под другим соусом… Кстати, ты закусывай, закусывай…

— И ты тоже… Вон сколько ещё…

— Мяско может подогреть, остыло?

— Нет-нет, не надо. Ты сам вот, давай закусывай… Ага! Так вот, настоящее масло, МихалСергеич, чтоб ты знал, — отложив вилку, размахивая при этом столовым ножом, Валерий Викентьевич обиженно продолжил, — я делаю только для подарков, уж не знаю кому, там эти, коммерсанты наши носят, и для сертификации. Всё. Остальное — вал. Ха-ха, валим мы нашего отечественного потребителя наповал. И как они, понимаешь, бедные потом лечатся… Водкой, наверное… Ага!.. Кстати, торты тоже не бери. Они ещё хуже, тоже на нашей выжимке. Тоже фуфло.

— Тц! Что за жизнь пошла, сплошной обман. Не люди словно, а сплошные коммерсанты.

— Да! Вот Борис Фатеевич не был коммерсантом! Он человеком был, руководителем, патриотом. Романтиком первой волны, а эти…

— Эти да! Эти всё выжимают. Пена. Одна пена вокруг…

— Афродита.

— В каком смысле? Причём тут она? Ты о чём?

— Я о том, что не зря наша фирма Афродитой называется. Интересный смысл я вычитал. В ней главное скрыто.

— Ну! То есть…

— Афродита — это вывеска. Я в «Мифологическом словаре» специально нашёл и вычитал. Как раз для нас. На самом деле одно, с другой стороны другое. Эта девка из пены произошла. Это со второй стороны. Да, как ни странно. Оскопили там кого. И смешали с водой, получилась пена… Как в пиве… Так и мы…

9

Сергей Бадаевич не всё сказал Игорю Ильичу, нет. Кое-что оставил на десерт. Но открыл это не за столом, который они разделили в тот же вечер, не в уютном ресторане — рестораны, кстати, каждый раз были разные — а как обычно, по дороге к машинам.

Настроение у обоих было заметно не траурным, если бы их снимали скрытой камерой, скорее наоборот или где-то в том направлении.