Честь Белого Волка

– Благородный лорд не желает поразвлечься? А со мной? А со мной и конём благородного лорда? Нет?! Ну и развлекайтесь с конём без меня.

– Жертвуйте на церковь, да Бог любит вас! Он милосерден и всем всё прощает. Но только не отказ в пожертвовании на церковь… жадный мерзавец в шкуре волка, чтоб ты сдох, чтоб черви выели твой мозг, чтоб твои кости в аду глодали демоны с огненными очами, чтоб… Бог любит вас, пожертвуйте на церковь!

– Десять золотых тому, кто укажет на Ставра Белхорста из Кости! Десять монет за Белого Волка! Лорд на вороном коне, не делайте такое изумлённое лицо, если не знаете его, так проходите мимо! Десять золотых за голову Ставра Белхорста!

То есть, если вы поняли, после такого сама ярмарка и поиск нового пажа перестали меня интересовать от слова «абсолютно». Я не знал, кому и зачем экстренно понадобилась моя голова, но оба вопроса априори не предполагали ничего хорошего.

В наших приграничных краях активный поиск кем-либо кого-либо не означает приглашение на кофе с печеньками. Как правило, смысл тут иной – тебя хотят найти и казнить! Чаще всего самым малоприятным образом. Ну там не через простое обезглавливание, а допустим, длительное четвертование, колесование, неторопливая посадка на кол или сожжение живьём на медленном огне!

Поэтому ни я, ни Центурион не рисковали заработать десять золотых.

– Слушай, Ставр, извини, если я был чрезмерно груб, – тихо, сквозь зубы, повинился мой конь, едва не сбивая тощего длинноволосого мужика с лисьей мордой. – Не знаю, что на меня нашло, может, стресс накопился, нервная система шалит или я Мураками перечитал, а он депрессивный…

– Давай короче, люди кругом.

– Если короче, то я боюсь. Идём к нашим!

– Идём. Сколько я помню, здесь всего десяток кабаков, однако в кости играют лишь в одном.

– «Южный вестерн»?

– Нет, «Золотая корона», там принимают любую валюту. Тебе даже десяток овец в деньги конвертируют, и через пять минут получишь их полную стоимость хоть на севере, хоть на юге. Жульё, конечно, спору нет, но рынок под себя подмяли, и если наш Эд где-то играет, то только там.

– Погоди, разве он не ищет тебе нового пажа?

– Ага, щаз!

Я очень надеюсь, что никто и не подумал, что бывший бог озадачен моими проблемами больше, чем собственными? Вот и правильно. Дядя Эдик тот ещё эгоист, а уж имея возможность дотянуться шаловливыми ручками до костей, карт или домино, он душу продаст за выигрыш! Боги считают себя бессмертными, поэтому торгуются не глядя…

Искомый кабак мы нашли не сразу. Для этого пришлось пройти овощные ряды, четыре загона со скотом на убой, хлебный ряд, торговцев зерном, потом оружейников, пивоваров, продавцов тканей, и только после этого впереди замаячила вывеска с грубо нарисованной трёхзубой короной жёлтого цвета.

Да, это то самое место, откуда я дважды вытаскивал практически догола раздетого дядю Эдика и раз шесть он выходил сам, живой, счастливый, держа в обеих руках и в зубах по солидному мешочку золота. Так что ранее нам никогда не приходилось волноваться – бывший бог умел играть и выигрывать и проигрывать тоже. К чему это я?

А-а, к тому, что вот с его стороны сегодня я реально не ждал проблем. Тем более что у коновязи задумчиво стояла скромница Ребекка. Рядом с ней лежали три типа самой подозрительной наружности. Объединяло их одно – чёткий отпечаток подковы на лбу!

Что ж, наша девочка, когда надо, умеет постоять за себя, и те же цыгане многому её научили. Нет, не каким-то там цирковым трюкам и умениям. Просто после того, как её украл цыганский барон, нежная андалузская кобылка брыкается на голос, не оборачиваясь и не задавая глупых вопросов. Но кто бы её осудил?!

– Пожалуйста, постарайся по максимуму не увеличивать число трупов, – скорбно склонив голову перед чёрным конём, предупредил я. Спрыгнул с седла, бросил поводья в зубы Центуриону, пусть привяжет себя сам.

Вороной тряхнул густой гривой в знак согласия, изображая (чисто символически), что он тоже привязан рядом с Ребеккой. Они оба обмахнулись хвостами, выдохнули и вроде бы договорились обо всём, а мне ещё предстояло вытаскивать дядю Эдика.

– Мне пора, а если что, вы тут сами по ситуации, – тихо попросил я сладкую (или контрастную) парочку, мигом вставшую морда к морде, задними копытами к любым врагам.

Ну или кто там вдруг сочтёт себя таковым? Есть идиоты? Простите, я не в курсе, но, судя по так и не пришедшей в себя крайне подозрительной троице, они всё-таки имеют место быть. А раз есть одни, то это всегда искушение для других.

Хотя не факт, что выжившие после знакомства с задней ногой Ребекки не окажутся на небесах после того, как их проштемпелюет сам Центурион! Всё-таки у него удар втрое тяжелее, но, быть может, оно кому-то, наоборот, нравится?

Не поймите меня превратно, люди бывают всякие, есть и те, кого заводит боль. Хотя лично я не знаю ни одного извращенца, который бы хоть на что-то возбудился, получив печать копыта чёрного коня с размаху прямо в лоб! Это же по-любому самая короткая дорога на кладбище…

– Чё надоть, бл… – вот именно так приветствовал меня хамоватый охранник у входа в кабак.