Честь Белого Волка

Великий волк облегчённо выплюнул крестьянку в снег и торжествующе завыл, подняв морду к небу. Мгновением позже ему подобострастно ответили волки окрестных лесов. Мне даже показалось, что я узнал голос Серого Брата. Вот ведь клыкастый мерзавец, как быстро поспешил перебежать на сторону сильного.

А потом ноги вдруг стали ватными…

– Ставр! – резко бросился ко мне верный Центурион. – Что с тобой? Где болит? Кто это сделал?

Ответить я не мог. Мне почему-то дико захотелось лечь прямо в снег и ни с кем не разговаривать. Просто лежать, смотреть в небо, считать облака, ничего не делать, мирно ожидая, пока меня занесёт снегом.

– Собака блохастая, это ты во всём виноват! – не своим голосом взревел мой конь, бросаясь на Фенрира. – Я тебя убью!

Тот в некотором недоумении подставлял яростным ударам копыт свои бока, хотя по факту в один миг мог бы просто откусить Центуриону голову. Однако сейчас, невзирая на разницу в размерах, силе и весе, именно мой бешеный жеребец бесстрашно наезжал на великого волка.

– Ты чё натворил, сучара безбожная?! Ты кого положил, ушлёпок беспонтовый, крыса чумная, мусорень приблатнённая? Да ты знаешь, что, если он не встанет, я ж с тебя шкуру спущу и с петухами голого по ярмаркам трепать буду, шелупонь подзаборная!

– Что ты хочешь от меня, странное домашнее животное? – без злости и насмешки спросил Фенрир. Видимо, он слишком рано списал со счетов моего чёрного спутника.

– Спаси его!

– Глупости, люди умирают каждый день, – уже с явным оттенком раздражения пробурчал великий волк, но тем не менее, втянув ноздрями воздух, вдруг развернулся. – Кровь…

– Только попробуй! – Взмыленный Центурион закрыл меня своим телом.

– Прочь с дороги! – Фенрир мотнул головой, тяжёлым лбом сбивая моего коня в сторону.

Могучий жеребец взлетел вверх тормашками и тяжело рухнул в снег, словно Винни Пух, бухнувшийся в сугроб с парашютом, подняв тучу искристой пыли.

Я с трудом приподнялся на локте, не очень интересуясь происходящим. Посмотрел на разрезанную перчатку, зачем-то снял её и выбросил. Хотя ведь, если подумать, так там и зашить можно. Или нельзя? Или просто уже смысла нет?

Меня всё сильнее накрывало сном, наверное, сказывался давнишний недосып. Впрочем, это не важно. Всё не важно. Всё.

– Ставр, не смей спать! – Тяжёлый хвост Центуриона хлестнул меня по щеке.

Больно же…

– А ты, волчара позорная, не тяни, или тебе ещё раз врезать?

Фенрир издал громогласный рык, а потом, резко наклонив голову, словно домашний пёс, лизнул мне ладонь. Ну-у как лизнул…

– А-а-у-уй!!! – взвыл я, когда горячий язык, мокрый и шершавый, словно тёрка, просто снял у меня кожу с двух пальцев.

Хорошо ещё не до крови. Хотя нет, похоже, что всё-таки с кровью.

Зато сонливость пропала, как не было. Меня аж на два метра вверх подкинуло, и я чудом приземлился на ноги. Огромный волк пару раз махнул лапой, взрывая снег вплоть до промёрзшей земли. Центурион с величайшей осторожностью толкнул кусочек ядовитого льда в ямку, где эта опасная дрянь и была навеки похоронена.

– Ты сдержал слово, – медленно протянул Фенрир, облизывая страшные клыки. – Но и я уплатил тебе честь по чести. Мы квиты, меж нами нет долгов.

– Долгов нет, – согласился я, стараясь не обращать внимания на жгучую боль в пальцах правой руки. – Но если позволишь, то есть вопросы.

– Будь по-твоему, смертный. Ты можешь спросить три раза, а я спрошу три раза тебя. Но помни, спрашиваем друг у друга лишь то, на что можно ответить «да» или «нет».

Я, не задумываясь, кивнул.

– Согласен!

Во-первых, спорить с древними монстрами такого ранга чревато откусыванием чего угодно, во-вторых, всё равно жутко интересно, ну а в-третьих, нам по-любому ничего и никогда не даётся в руки даром. Особенно здесь, на Севере, в Приграничье.

Волк сел на задние лапы, я встал напротив, скрестив руки на груди. Мой конь отошёл в сторонку, делая вид, что его тошнит от наших фамильярностей. Хотя мы, надо признать, ничего лишнего себе не позволяли, а потрепать языками любили и боги, и люди, и звери, даже являясь заклятыми врагами.

Первым начал Фенрир, он был старше, за ним и право.

– В замке есть золотоволосая девочка, твоя дочь. В её жилах течёт кровь древних?

– Да, – подтвердил я, – по материнской линии, и её мама – богиня Хель. Тебе Хельга приходится племянницей.

Волк помолчал, взвешивая в уме полученную информацию. Уверен, что он всё знал заранее, но хотел услышать это именно от меня. Ладно, теперь мой черёд.

– Ты ведь пришёл сюда из-за Граней не по своей воле. Способен ли кто-то отдавать приказы великому Зверю снежных пустошей?

– Да, – не сразу ответил он, в его глазах блеснул огонь раздражения. – Тот, кто сумел подкрасться и пленил меня, спящего, накинув мне ленту на шею, назвал твоё имя. Но если бы я знал его, то не ушёл бы, не обагрив клыки его кровью.

Понятно, если уж даже сам Фенрир не в курсе, кто мог такое с ним сотворить, то дело серьёзное. Ни он, ни Хель, ни Локи не в курсе, что происходит у них за спиной.

Волк вновь посмотрел мне в глаза.