Честь бойца

– Обмен денег произойдет завтра. Мы позволяем им беспрепятственно вывезти валюту, обменять в ЦБ на рубли. И как только броневик въезжает на территорию банка, производим захват.

– Сил для штурма достаточно? – спросил следователь Генеральной прокуратуры Савин, делая пометки в своем рабочем блокноте.

– Кроме отряда физической защиты налоговой полиции, в штурме будет принимать участие наш СОБР, и в резерве несколько групп из наиболее подготовленных оперативников РУБОПа. Но это так, для подстраховки, – ответил Донцов, потом продолжил: – Как только за броневиком захлопнутся ворота, первым идет СОБР. Они захватывают и блокируют все входы и выходы. Дальше идут «физики» налоговой, они блокируют кабинеты и сам броневик. После чего появляемся мы и производим арест людей, денег и документации. Дальше идет разделение труда: РУБОП работает по уголовникам из «крыши», налоговики по укрытиям. Генпрокуратура потом объединяет все в общее дело и уже по полной программе «шьет» отмывание грязных денег.

– Во время движения инкассаторский броневик вы будете держать под колпаком? – поинтересовалась инспектор Дегтерева и перевела взгляд на Никонова. Тот одобрительно прикрыл глаза.

– Да, мы будем контролировать у «Глобал Инвест» и Центрального банка, – ответил за Донцова майор Мухин.

– Но почему только в двух точках, а не на протяжении всего маршрута? – возмутился старший инспектор. Андрей Федорович уже вжился в шкуру налоговика и считал подобные совещания чем-то вроде научных диспутов, где докладчика можно поддержать, а можно и «утопить» вопросами, если тот тебе антипатичен. Донцова Никонов терпеть не мог.

– Нам не выделили «топтунов», – спокойно ответил Олег. – Для этого мы используем своих оперативников. Это во-первых. А во-вторых, слежка чревата тем, что инкассаторы могут заметить ее и заподозрить попытку ограбления. По инструкции они обязаны вызвать помощь из отдела вневедомственной охраны. Думаю, если нашим операм попытаются скрутить руки, получится пиковая ситуация, которая неизвестно чем может закончиться, а кроме того, мы раскроем свой замысел.

– А почему бы не поставить в известность вневедомственную охрану? – спросила с издевкой Лариса, после недавнего ужина обиженная на Олега Донцова.

– А может, дать объявление в газету, что такого-то числа будет проведена совместная операция РУБОПа и налоговой полиции против банка «Глобал Инвест»? Так будет проще, – ответил Донцов.

– А вы не паясничайте, – неожиданно взвизгнул Никонов, вставая на сторону своей помощницы. Смена в ее поведении все больше нравилась старшему инспектору.

– Если вы ничего не понимаете в оперативной разработке, то лучше сидеть и помалкивать. А то, не ровен час, можно операцию провалить, – буркнул Донцов.

– А вы мне не указывайте… – повысил голос Никонов, но закончить мысль ему не дал Савин.

– Господа-товарищи, успокойтесь, – как опытный рефери, следователь ровно прервал начинающуюся словесную перепалку. – Завтра у нас большой день. Совместную группу создали, чтобы усилить проводимую операцию, а не раздробить ее. Поэтому прошу объединить усилия и думать о предстоящем дне.

Дмитрий Павлович Лескин, по кличке Ключ, за свою долгую криминальную жизнь видел много разного народа. Нынешние его постояльцы несколько отличались от блатной братвы. Если те в минуты затишья пили водку, кололись «марафетом» и играли в карты, эти лишь пили растворимый кофе, да двое курили обычные сигареты, все время беседуя на какие-то непонятные старику темы. Ну да бог с ними, и Ключ не был любопытным, этому его научила тюремная биография.

С возрастом ценности меняются. Раньше он любил шикарную жизнь, красивых женщин и богатые рестораны, а теперь все время тратил на чтение и работу в своей мастерской, где выполнял «заказы» лихих людей.

Из всей компании спортсменов старик подружился только с одним, самым младшим, Виктором Савченко. Компьютерный гений вводил Лескина в новый, доселе неизвестный мир. Посвящал старика в тайны и возможности этой умной чудо-машины. От удовольствия Дмитрий Павлович жмурился и повторял: «Эх, Витька, мне бы твои годы, твою голову да с моим опытом и руками. Эх, делов бы натворил, ни одного сейфа не пропустил. Все бы расколол, как обезьяна кокосовые орехи».

Пистон лишь кивал головой, как китайский болванчик, продолжая стучать по клавишам своего компьютера.

Вечером заявился Зуб. Он был возбужденный и веселый, отчего Лескин сделал заключение: завтра утром пойдут на дело, а сейчас вновь станут совещаться. Чтобы не мешать Зубу своим присутствием, Дмитрий Павлович вышел в мастерскую.

Заказов не было, поэтому старик стал перебирать инструмент. Из соседней комнаты доносились приглушенные голоса.

– Значит, запомнили, что я говорил в прошлый раз, – снова председательствовал Зуб. – Через три квартала бросаем «аварийку», оставляем там стволы и с бабками пересаживаемся в «двадцатьчетверку», а оттуда рвем когти за город, в Марьяновку. Какая усадьба, помните адрес?

– Мичурина, двенадцать, – ответил Сэнсэй.

Прапор неожиданно спросил:

– А с «аварийкой» мы не погорим? Если она в розыске?