Честь и предательство

— Долг и ничего, кроме долга, не так ли? Я надеялась, в походе у вас найдется время подумать о том, что в жизни есть место и другим чувствам. Остается лишь позавидовать вашей самоуверенности и целеустремленности. — Она торопливо шагнула через порог и, повернувшись к Лэннету, скрестила руки на груди. — Неужели вы ничего не видите? — С этими словами она двинулась прочь плавной походкой, шелестя переливающимся платьем и чуть заметно потряхивая золотисто-медовыми волосами.

Перекрывая это видение, мысли Лэннета обратились к Астаре. Он вспомнил ее изящную, не подвластную возрасту фигуру. Она тоже упрекала его в слепоте. Но почему его внутреннему взору явился именно этот образ, неясный и зловещий?

Глава 7

Утром на третий день после возвращения в Коллегиум Лэннета разбудили шум льющейся воды и голос, что-то радостно напевавший. Он нахмурился, но тут же уткнулся лицом в подушку, упрекая себя за то неудовольствие, которое вызвало у него веселье близкого друга.

Он уселся в кровати, стараясь не выдавать своего раздражения, хотя это было непросто. Чрезмерная эмоциональность Кейси, вызванная отравлением, всерьез грозила их дружбе. Еще больше их взаимной холодности способствовало постоянное, назойливое присутствие Матилисы. Она появлялась ранним утром и уходила ночью, когда наступала пора спать.

Лэннет сказал себе, что его нынешнее раздражение никак не связано с лукавыми взглядами женщины и ее двусмысленными намеками. Какая-то часть его сознания была готова согласиться с этим, но в глубине души Лэннет понимал, что обманывает сам себя. До сих пор он любовался красотой юной жрицы с безопасного расстояния. Плотское влечение, которое она столь внезапно ему внушила, ошеломляло его, сбивало с толку. Едва ли не с сожалением он признался себе, что за эти три дня Матилиса не сказала ничего, что выдавало бы ее чувства столь же откровенно, как то восклицание, которое она обронила у постели бесчувственного Кейси. Порой, вспоминая это мгновение, он приходил к выводу, что Матилиса отлично знает, сколь глубоко поразила его сердце, и теперь, не торопясь, растравляет его раны, уверенная в своей грядущей победе. Но иногда те же самые воспоминания оставляли у Лэннета ощущение, что все его догадки — лишь плод фантазии.

Из ванной комнаты вышел обнаженный до пояса Кейси. Широко улыбаясь, он похлопал себя по щекам, втирая в кожу лосьон.

— У меня все прошло, — сказал он и закружился в шутовской пляске.

Лэннет моментально позабыл о своих спутанных мрачных мыслях. Перед ним стоял его лучший друг. Лэннет вспомнил учебные схватки, напряжение мышц, биение отважных сердец, дышавших гордостью и силой. При виде Кейси, застывшего в комической позе, он словно окунулся в доброе славное прошлое. Однако к нему тут же вернулись сомнения. Сколько раз за минувшие дни он видел этот прямой, незамутненный взгляд и говорил себе, что Кейси пошел на поправку! Но нелепые выходки юноши неизменно сокрушали вспыхнувшую было надежду.

— Что именно? — невозмутимым тоном осведомился Лэннет.

— Я здоров. Организм очистился от яда.

— Ты и прежде говорил мне об этом. Когда у тебя эйфория, ты готов поверить чему угодно. Так что не обольщайся раньше времени, хорошо?

Посерьезнев, Кейси опустился в кресло.

— Тебе не понять, что это такое, — заговорил он. — В голове словно поселяется нечто… не голос, нет — скорее, какое-то стремление. Оно толкает тебя на глупые поступки, и ты не в силах ему противостоять. Но теперь оно исчезло, я знаю.

— Хотелось бы верить тебе, Кейси. Очень хотелось бы.

— Я причинил тебе много неприятностей. Прости меня, Лэн. Я вел себя словно набитый болван. Но теперь этому пришел конец.

— Ты хочешь сказать, что отныне не будешь делать глупостей?

Кейси выдавил кривую улыбку.

— Как гласит поговорка, близкие люди видят друг друга насквозь. Если со мной что-нибудь случится, ты заметишь это первым. Но насколько я могу судить, моя голова работает как положено.

Лэннету показалось, что с его плеч свалилась огромная тяжесть. Он глубоко, с давно забытым наслаждением вздохнул.

— Твое выздоровление как нельзя кстати. Через два-три часа я выступаю с показаниями перед следственной комиссией. Теперь и ты можешь принять участие в разбирательстве. Дело о сгоревшей деревне близится к концу.

Кейси нахмурился:

— С минуты на минуту здесь появится Матилиса.

— Что ж, займи гостью, пока я буду принимать душ.

— С нетерпением жду возможности рассказать ей, как хорошо я себя чувствую. Что слышно о ходе расследования?

— Капрал Болдан, мой верный сыщик, говорит, что вину за все случившееся свалили на хозяина гостиницы.

— А как же Астара? Неужели ее не нашли?

— О ней даже не упоминали.

— Но если они узнают, что она там была?

— Не узнают, если мы не скажем.

— Мы обязаны рассказать о ней! — заспорил Кейси. — Ей нужно помочь! Она может оказаться в опасности — одна, в пещере!

— Ее там нет. — Лэннет встал и двинулся прочь.

— Откуда ты знаешь? Она не умеет летать.

Лэннет вошел в ванную комнату. В его голосе, гулко отражавшемся от кафельных стен, невольно прозвучало неудовольствие: