Честь империи

— Да, нескучно живете, — задумчиво протянул Конан Аквилонский. — Надо же, сколько били этот проклятый Круг, а они никак не угомонятся… Эртель, тебе не кажется, что тут имеется отличный повод для маленькой победоносной войны? Ты предаешь огласке творимые на твоей земле бесчинства, и через луну-другую к гиперборейским рубежам выдвигается отлично обученная и вооруженная армия. Проходит еще две седмицы, и земли Халоги становятся протекторатом, а круг Белой Руки в полном составе болтается на шибенице… Или лучше на костер, как полагаешь?

— Какая, к демонам, война? — буркнул Эртель, не почуявший подвоха. — Где я тебе сыщу хорошую армию? Разве что просить хирд у граскаальских гномов. Только гномы и хирд не дадут, и на смех поднимут.

— Пустяки, — небрежно отмахнулся варвар. — С удовольствием одолжу тебе парочку легионов, по старой-то дружбе. Будут получше хирда, а самое главное — обойдутся куда дешевле. Правда, не представляю, на кой Аквилонии сдался протекторат аж за Граскаалем и как им управлять, но ничего, выкрутимся.

— Его величество шутит, — пояснила Дженна со вздохом. — Конан… Порой ты бываешь просто несносен. Дела-то и вправду невеселые.

Киммериец смущенно кашлянул.

Эртель в задумчивости побарабанил пальцами по подлокотнику.

— Что ж, я вас выслушал, — сказал он наконец, вновь обращаясь к замершим в ожидании Магнуссону, ширрифу и стигийке. — Надеюсь, вы не лжете, потому что иначе остаток жизни вам придется провести в карцере. Но даже если сказанное вами — чистая правда, наград от меня не ждите. Вместо того чтобы опережать события, вы только и делали, что трупы подбирали. Заговор они раскрыли, понимаешь! Дождались, пока звонарь народ не поднял, а то так и сидели бы в блаженном неведении и в глубокой луже… Кстати, о бойком монахе. Ширриф!

— Ваше величество? — незамедлительно откликнулся Грайтис, чувствуя противную пустоту под ложечкой.

— Из того, что я услышал, явствует — погром был заранее спланирован, притом со всем прилежанием. Начать хотя бы с того, что некоторые из погромщиков несли с собой оружие, полученное в караулках городской стражи. И этот их таран, да зажигательные горшки… Что скажешь?

— Ваше величество, среди арестованных зачинщиков — двое десятников городской стражи, из коих один приходится звонарю двоюродным братом, ученик алхимика из Красильного цеха, а также… — ширриф запнулся на полуслове, увидев выражение лица Эртеля Эклинга.

— Я не о том! — громыхнул Эртель. — Арестовывай хоть капитана дворцовой гвардии, если он замешан, это твоя забота, не моя! Стражники с погромщиками якшаются, чернь горючее зелье варит тайком, а где шляются твои осведомители? Ладно — гиперборейцы, Сет их ведает, что они там магичили, но про любое лихо, какое замышляют чернецы и ремесленный люд, ты должен первым узнавать и давить, еще не дав начаться! Да что с тобой такое, Грайтис Дарго! Постарел, разжирел, обленился? Неужто я должен объяснять тебе твои собственные обязанности?

— Я виновен, ваше величество, — пробормотал бритуниец, смертельно побледнев и с трудом удерживаясь на ослабевших вдруг ногах. Король, подавшись вперед, буравил его гневным взглядом.

— Виновен! Да еще как! Из вас троих ты в самом незавидном положении! Имей в виду, сегодня тебя спасла лишь былая репутация. Ошибешься еще раз, хоть бы даже в самой пустяшной мелочи, и ляжет твоя голова на плаху!

— Так что нам делать с этим злосчастным митрианцем? — Магнуссон, рискуя навлечь королевский гнев на себя, попытался направить разговор в более безопасное русло. — С одной стороны, он зачинщик погрома, приведшего к смертоубийству, поджогу и очередной ссоре с Халогой. С другой же, если по справедливости, вот его-то как раз впору наградить. Послужил раскрытию колдовского заговора, и вообще… умруна забил…

— Я его награжу. Вздерну на главной площади, — буркнул Эртель, остывая, — с почетным караулом и на самой лучшей веревке.

— Эртель, — негромко произнес варвар, наклоняясь поближе к королю Пограничья, — ты, конечно, в своей власти и волен поступать как заблагорассудится, но послушай доброго совета. Вешать монаха? Тебя не поймут, тем более что в народе его почитают за героя и истребителя чернокнижников.

— Предлагаешь его в верховные жрецы произвести? — огрызнулся Эртель. Киммериец хмыкнул.

— В верховные жрецы производит только Священный Собор. Я бы поступил так: устроил показательный суд над зачинщиками, пусть их приговорят, как положено. Пускай постоят на эшафоте. Очень, знаешь ли, способствует осознанию и просветлению. А в последний миг помилуешь злоумышленников высочайшим указом. Причастных стражников, само собой, придется разжаловать, на всех наложить виру за ущерб королевской собственности, ну, тут уж городская Управа пускай считает… А вообще-то монаха-митрианца может судить только его орден, если мне память не изменяет.

Эртель поглядел на варвара с любопытством.