Честь империи

— Ага, точно, — кивнул управляющий. — Три дня. Так что ведите себя тихо, а брат Бомбах поведает вам что-нибудь душеспасительное. Ну что, не передумали? — он развернулся к невольно притихшим детям. — Пойдем знакомиться с нашими бедолагами?

— Пойдем, — упрямством и настойчивостью младший из принцев Аквилонии вполне мог поспорить с собственным отцом.

* * *

Одержимых представителей народа Карающей Длани содержали по соседству. Требовалось только открыть дверь из караульного помещения и одолеть десяток ступенек вниз. Гвен, едва перешагнув порог, немедленно заворчал, низко пригнув голову и вздыбив шерсть на холке. Ему явно не хотелось входить, но и бегство он счел ниже своего достоинства.

Внизу оказалось темно — неуютный мрак разгоняли только робкие огоньки закрепленных на стенах факелов. Слышалось чье-то жалобное хныканье, неразборчивые причитания, мягкий топот безостановочного кружения запертого в клетку дикого животного. Пахло страхом, если, конечно, отвлеченное чувство может иметь запах — прогорклый и одновременно сладковатый, как в давно заброшенном склепе. Здесь царили отчаяние и настороженность, а еще — невероятное желание оказаться на свободе. Оно было столь сильным, что приобрело осязаемость, и эта бестелесная осязаемость со всего размаху обрушилась на маленькую Дису, оттолкнув ее к холодной стене. Девочка растерянно затрясла головой, и тут в темноте прозвучал вполне нормальный (отчасти слегка раздраженный) женский голос, произносивший слова с диковинным прищелкиванием на окончаниях:

— Какого демона?! Я же просила меня не беспокоить! Кого там носит?

— Это мы, — обескураженно произнес Темвик Магнуссон. — Кажется, нас забыли предупредить… Рени, что ты здесь делаешь?

— Колдую, разумеется, — невидимая женщина зажгла еще одну лампу, став из смутной тени вполне живой и узнаваемой госпожой Ренисенб эш’Шарвин. — Оправдываю выдаваемое мне казной жалованье… Темвик, ты свихнулся? Зачем ты притащил сюда детей? — последние фразы переполняло неподдельное возмущение и испуг.

— Они сами захотели, — проворчал управляющий Цитадели. — Что в этом страшного?

— Мы хотели навестить вас, но в башне уже который день никого нет, — нерешительно добавил Лаэг. Временно позабытая всеми Диса присела на холодную ступеньку, обняв мгновенно оказавшегося рядом волчонка. Тот мелко вздрагивал и чуть слышно скулил.

— Не спорю, обещания надо выполнять, — магичка поставила лампу на колченогий стол, сооруженный из брошенных на козлы досок и заметно просевший под тяжестью огромных фолиантов и свитков, и принялась складывать в большую кожаную суму какие-то позвякивающие флакончики и медно поблескивающие коробки. — Что, наверху уже утро? Выходит, мы проторчали здесь почти всю ночь?.. Особых успехов я не достигла, так что вполне могу пойти принять гостей.

— «Мы»? — Темвик огляделся по сторонам, не решаясь приблизиться к клеткам. — В смысле, ты и они?

— В смысле, я, эти лишившиеся ума бедняги и еще кое-кто, — госпожа Ренисенб махнула рукой в глубину помещения, откуда неторопливо выступил высокий силуэт. Магнуссон, завидев приближающегося человека, ехидно хмыкнул:

— Рэф, ты тоже решил заделаться колдуном на старости лет? Тебя-то какими ветрами сюда занесло?

— По моей просьбе, — отрезала стигийка. — Сложно объяснить, но вообще-то он мне помогает. Эти бедняги почти не разговаривают, а у господина дознавателя установилось с ними какое-то диковинное… взаимопонимание, что ли… Провалиться мне на месте, если я уразумела, как он это делает. Рэф! — позвала она. — О чем сейчас размышляет месьор Шелорис?

Месьор Шелорис, в недавнем прошлом содержатель пекарни на Медовой аллее, скорчился в дальнем углу неопрятной грудой, пряча от яркого света отвыкшие глаза и негромко подвывая. Рэф не торопясь шагнул к его клетке и несколько мгновений вглядывался во мрак.

— Очень напуган, — наконец сказал он негромко. — Много света. Много людей. Ему стыдно перед… не понимаю, что он имеет в виду… перед Грядущим Вожаком, что ли?.. за свою слабость. Он думает, из-за этого ему не позволят занять место в будущей Стае…

— Принцесса! — сдавленно ахнула магичка, перебивая. Зажатая в ее руке очередная склянка с треском разбилась о каменный пол. Волшебница сорвалась с места, взмахнув широкими рукавами черной хламиды, и ринулась к лестнице.

Она успела вовремя — на мгновение раньше, чем Диса, несмотря на все усилия Гвена поддержать ее, начала соскальзывать вниз со ступенек.