Честь королевы

Внешний мир видел только завоеванную Хевеном огромную территорию. Они не понимали, насколько хрупкой была экономика республики. Хрупкость делала жизненно важным продолжение завоеваний. И под давлением этой необходимости руководители правительства стали расчетливыми и циничными манипуляторами – даже по отношению к собственным подчиненным.

Ю понимал. Он лучше знал историю, чем большинство офицеров флота Народной Республики, и уж куда лучше, чем это понравилось бы начальству. Его чуть не исключили из Академии, когда один из инструкторов нашел тайник с запрещенными книгами по истории, написанными еще тогда, когда Народная Республика была просто Республикой Хевен. Он сумел изобретательно соврать, удачно придумал фальшивых владельцев книг, ухитрился избежать исключения – но это был один из самых страшных моментов в его жизни. С тех пор Ю старался скрывать свои личные мысли и мнения. Вынужденное лицемерие иногда беспокоило его, но не настолько, чтобы изменить линию поведения: ему было что терять.

Больше столетия семья Ю была Долистами. Капитан вырвался из пролетарской хибары и нищеты базового жизненного пособия за счет таланта и характера – в обществе, где эти качества все меньше ценились. Он не питал иллюзий насчет порядков в Народной Республике, но ни в коем случае не желал возвращаться к той жизни, от которой ушел.

Он вздохнул и посмотрел на часы. Саймондс опять опаздывал. Вот еще одна вещь, которая постоянно раздражала Ю в делах с Масадой. Он был точен и пунктуален по природе, и его нервировало номинальное подчинение представителю культуры, в которой начальники постоянно заставляли подчиненных ждать, только чтобы подчеркнуть свое превосходство.

У Хевена, конечно, тоже есть свои бородавки, подумал Ю, продолжая бесстрастный внутренний монолог, который ужаснул бы полицию по умственной гигиене. Два столетия хронического дефицита бюджета, вызванные необходимостью постоянно ублажать толпу, разрушили не только экономику Народной Республики, но и всякое чувство ответственности у лиц, управлявших ею. Ю презирал толпу так, как мог презирать ее только человек, сам выбравшийся из нее, но, по крайней мере, простонародье было честным. Невежественным, необразованным, бесполезным и паразитирующим – но честным. Представители любого клана Законодателей, произносившие правильные слова, которые всегда приводили к их личному обогащению, как и руководители избирательных блоков Долистов были людьми образованными, но нечестными – и, по взвешенному мнению капитана Альфредо Ю, только этим отличались от толпы.

Он фыркнул, передвинулся в кресле, глядя сквозь иллюминатор в черноту космоса, и ему вдруг остро захотелось получить такое правительство, которое можно уважать. Человек должен чувствовать, что за его страну стоит сражаться; за Хевен сражаться вроде бы и не стоило… по крайней мере, не при его жизни. Но как бы она ни была коррумпирована и цинична – это его страна. Он ее не просил, просто такая уж страна ему досталась, и он будет ей служить по мере своих возможностей, потому что другого выбора нет. И потому, что служба по ее защите и успех, несмотря на все препятствия, были единственным способом доказать, что он лучше системы, создавшей его самого.

Ю тихо зарычал, поднялся и стал мерить шагами каюту. Черт, когда приходилось вот так сидеть и ждать, он снова начинал прокручивать в голове эти заигранные до хрипоты мрачные мысли, а сейчас момент был совершенно неподходящий…

Люк открылся, и он повернулся, выпрямившись по стойке смирно. Внутрь вошел Меч Истинных Саймондс. Он был один, и настроение у Ю слегка поднялось. Если бы Саймондс собрался просто морочить ему голову, то захватил бы с собой парочку адмиралов масадского флота – благо их на планете было целое стадо, – чтобы запутать Ю в цепях формальной вежливости и не позволить на себя надавить.

Саймондс молча кивнул и куда быстрее, чем обычно, выбрал себе кресло, потом развернул скрытый в столешнице терминал и подключил его. Раньше, вспомнил Ю, Саймондс не мог себе и представить, как это делается, но он многому научился у Хевена, и не только работе с внутренней информационной системой «Гнева Господня».