Честь королевы

– Ну что ж, – улыбнулась Хонор, отхлебнув глоток, – а я никогда не понимала, как вы все наливаетесь кофе. Брр! – Она вздрогнула. – Пахнет неплохо, но я бы его даже на смазку не пустила.

– Не так уж он и плох, – запротестовал МакКеон.

– По-моему, любить кофе – это приобретенный навык, и я не собираюсь его приобретать.

– Он хотя бы не густой и не липкий.

– Кроме запаха, это его единственное достоинство. – В ее темных глазах блестела улыбка. – Зиму на Сфинксе он тебе пережить не поможет. Тут нужен настоящий горячий напиток.

– Да я пока и не собираюсь переживать зиму на Сфинксе.

– А это потому, что ты изнеженный мантикорец. Ты думаешь, у вас там погода? – Он фыркнул. – Вы там все так избалованы, что какой-нибудь метр снега для вас уже катастрофа.

– Правда? Что-то я не вижу, чтобы ты торопилась переселиться на Грифон.

– Если я люблю настоящую погоду, это еще не значит, что я мазохистка.

– Вряд ли коммандер ДюМорн одобрит поклеп на климат его родной планеты.

– Да Стив после Академии раза два, наверное, возвращался на Грифон, и если ты думаешь, что я ругаю тамошнюю погоду, ты бы его послушал. Остров Саганами обратил его в истинную веру, и он давным-давно переселил всю свою семью на залив Джейсон.

– Понятно, – МакКеон повертел чашку. На лице его улыбка боролась с хмурым выражением. – Кстати, об истинной вере. Как тебе Грейсон?

Веселье в глазах Хонор погасло. Она сделала еще глоток какао, оттягивая ответ, но МакКеон терпеливо ждал. Он весь вечер старался перевести разговор на Грейсон, и уж теперь он ей отвертеться не даст. Может, он и был ее подчиненным, но он еще был ее другом.

– Я стараюсь о них не думать, – сказала она после долгой паузы, мрачно сдаваясь перед его упорством. – Они провинциальны, узколобы и полны предрассудков, и если бы адмирал не разрешил мне от них убраться, я бы начала трясти их за шиворот.

– Не самый дипломатичный способ общения, мэм, – пробормотал МакКеон, и ее губы дрогнули в невольной улыбке.

– Я не особо дипломатично себя чувствовала. И честно говоря, общение с ними меня тоже не очень заботило.

– Тогда ты была не права, – очень тихо сказал МакКеон. Ее губы сжались в хорошо знакомой ему упрямой гримасе, но он продолжил тем же тоном: – Когда-то давно у тебя был паршивый старпом, которому личные обиды мешали выполнять свой долг. – Он увидел, как она вздрогнула, когда слова его достигли цели. – Не давай никому загнать себя в такое же положение, Хонор.

Между ними воцарилось молчание. Нимиц переместился со своего стула на колени Хонор. Он встал на задние лапы, опершись остальными двумя парами о стол, и стал по очереди разглядывать их обоих.

– Ты к этому вел весь вечер, правильно? – спросила она наконец.

– Вроде того. Ты тогда могла положить моей карьере конец – и видит Бог, у тебя была масса поводов, – и я не хочу, чтобы ты делала ошибки по тем же причинам, что и я.

– Ошибки? – повторила она резко, но он не уступил.

– Ошибки. – Он прихлопнул ладонью по столу. – Я знаю, ты никогда не подведешь адмирала Курвуазье так, как я подвел тебя, но рано или поздно тебе придется научиться общаться с людьми как дипломату. Это не станция «Василиск», и мы тут не о соблюдении Торгового Уложения говорим и не о борьбе с контрабандистами. Мы говорим о контактах с офицерами суверенной звездной системы, культура которой разительно отличается от нашей, и правила тут другие.

– Ты, кажется, возражал и против моего решения осуществлять на практике Торговое Уложение, – резко отозвалась Хонор, и МакКеон поморщился. Он хотел было ответить, но она прервала его жестом. – Мне не стоило этого говорить, и я знаю, что ты хочешь помочь, Алистер, но я просто не гожусь в дипломаты. Меня никто не сможет заставить терпеть людей вроде этих грейсонцев.

– А у тебя нет выбора, – сказал МакКеон как можно мягче. – Ты старший офицер флота при адмирале Курвуазье. Не важно, любишь ты грейсонцев или ненавидишь, и не важно, как они относятся к тебе, – самого факта нам не изменить, а этот договор важнее для королевства, чем любое сражение. Для этих людей ты не просто Хонор Харрингтон. Ты офицер Ее Величества, старший офицер Ее Величества в их системе, и…

– И ты думаешь, что я совершила ошибку, когда ушла, – прервала его Хонор.

– Да. – МакКеон посмотрел ей прямо в глаза. – Я понимаю, что я мужчина и мне было легче с ними общаться. Кое-кто из них и правда подонки, союзники они нам или не союзники. Но кое-кто из неплохих ребят пару раз пошел со мной на откровенность. Им было ужасно любопытно, как это я терплю женщину в командирах. – Он пожал плечами. – Прямо спросить они, конечно, не посмели, но вопрос в воздухе висел.

– И как ты на него ответил?

– Я не ответил, но сказал то же, что сказал бы Джейсон Альварес или любой другой мужчина из наших экипажей, – что мы думаем не об анатомии людей, а о том, как они делают свою работу, а ты свою работу делаешь лучше всех, кого я только встречал.

Хонор покраснела, но МакКеон продолжил без тени лести: