Честь Пурпурной Судьбы

Когда слова слетели с губ Цзи Хундуна, сотканный из черной ауры и несметного числа неприкаянных душ феникс находился примерно в двадцати метрах от него. Внезапно он задрожал. Свирепые лица неприкаянных душ теперь выглядели удивленными и напуганными, словно они столкнулись с чем-то абсолютно ужасным. Черный феникс истошно завизжал, но не стал лететь дальше. Он склонил голову в поклоне перед Цзи Хундуном.

На лице дрожащей Сюй Цин вспыхнуло удивление. Как она могла предугадать, что могущественные, словно солнце и полная луна, неприкаянные души секты Черного Сита падут ниц перед практиком стадии Создания Ядра.

— Твоя линия крови...

Ее сердце бешено застучало, когда до нее внезапно дошел смысл слов Цзи Хундуна. Юноша холодно хмыкнул и сказал:

— Ничтожные неприкаянные души! Перед линией крови клана Цзи они всё равно что дикие псы. Просто жалкие букашки. Ведь когда они умерли, они умерли под Небесами клана Цзи!

В его словах звучала несгибаемая гордость. Он продолжал надвигаться. Неприкаянные души завизжали. Не поднимая голов, они попятились назад. На их лицах застыла страстная мольба. Черный феникс задрожал, и внезапно на его поверхности появилось лицо женщины. Оно не принадлежало Сюй Цин, а запечатанной Праматери Феникс! Ее глаза были закрыты, а лицо скривилось в маске ужаса. Ей хотелось молить о пощаде, объясниться, но язык отказывался повиноваться, даже веки никак не хотели открываться. На ее лице медленно вспыхнула красная запечатывающая метка. С появлением лица Цзи Хундун моргнул семь раз. Со странным светом в глазах он внимательно посмотрел на нее. На его лице внезапно появилось странное выражение, и он засмеялся.

— Интересно, — произнес он со странной улыбкой, — я слышал об одержимых неприкаянными душами людях, но я никогда не слышал, чтобы носитель сумел перехватить контроль у неприкаянной души, — присвистнул он и повернулся к Ли Даои: — Ее имя и секта?

— Сюй Цин из секты Черного Сита! — рапортовал Ли Даои.

— Сюй Цин. Как интересно, — коварно улыбнулся он. — Тебе удалось одурачить секту Черного Сита и другие неприкаянные души. Ты обвела всех вокруг пальца, заставив думать, что ты и есть неприкаянная душа. Скажи-ка, если об этом кто-то узнает, что тогда с тобой будет?

Продолжая идти вперед, он со смехом взмахнул правой рукой. Все неприкаянные души, даже черный феникс, отступили назад, не смея атаковать. Их совершенно не пугал стоящий перед ними юноша, их страшила внушающая ужас линия крови клана Цзи в его жилах!

Сюй Цин побелела. Ей не надо было объяснять, что произойдет, если о ее секрете кто-то узнает. Ее ждет смерть. За ней будут охотиться не только члены секты Черного Сита, но и чудовищные неприкаянные души. Ни живущие на поверхности секты Черного Сита практики, ни неприкаянные души в ее глубинах не оставят Сюй Цин в покое, не позволят ей сбежать. Во всем Южном Пределе не будет такого места, где бы от них можно было спрятаться. Все ее ресурсы в секте будут уничтожены. Никто в Южном Пределе не станет укрывать её. К тому же ей не удастся сбежать, даже если бы она и могла. Ей нельзя было слишком долго физически оставаться вне секты. Главным условием для слияния с Праматерью Феникс было нахождение носителя в пределах секты Черного Сита. Только там она могла завершить процесс. С не до конца поглощенной Праматерью Феникс, в случае ухода из секты, ее культивация начнет медленно разрушаться. Столкновение с этим юношей внезапно обернулось для нее огромной проблемой.

При виде выражения лица Сюй Цин Цзи Хундун рассмеялся. В смехе сквозила неприкрытая издевка. Он обожал видеть людей такими. Их жалкий вид давал ему ощущение силы, давал почувствовать себя великим властителем.

— Ну, и как мы могли забыть про печать... — протянул он, — интересная штучка. Она помогает тебе контролировать неприкаянную душу. Думаю, Патриархам секты будет интересно на неё посмотреть.

Он со смехом надвигался на нее. Его губы издевательски скривились, словно вся ситуация была под его полным контролем. На лице Сюй Цин ни кровинки. Без неприкаянных душ и Праматери Феникс она превратилась в обычного практика. Даже сила Создания Ядра с трудом ей повиновалась. Вот почему она не могла сбежать. Она внезапно почувствовала, как что-то пригвоздило к ее месту, словно запечатав, полностью лишив её возможности двигаться.

— Не бойся, я не собираюсь убивать тебя, — сказал Цзи Хундун.

Он подошел к Мэн Хао и попытался схватить его. Его рука не успела добраться до цели, когда глаза Мэн Хао внезапно открылись. Из его культивации вырвалась пугающая мощь. Она закружилась вокруг него, словно невидимый ураган. Цзи Хундун скривился и без промедления отскочил на тридцать метров назад. Его лицо потемнело, а глаза подозрительно сощурились. Ли Даои рядом с ним пораженно разинул рот. При виде Мэн Хао в центре урагана его глаза зловеще заблестели.

— Т-т-ты... ты... ты не Фан Му! — с дрожью в голосе промямлил он, а потом что есть мочи завопил: — Ты Мэн Хао!