Честь Рима (ЛП)

Улицы были темны, время от времени освещались лужами света от дешевых сальных свечей, которые все еще горели, бросая слабый свет на вывески гостиниц. Закутанные фигуры и небольшие группы людей все еще были где-то далеко, и Макрон осторожно смотрел на них, когда они проходили мимо. В отсутствие местных правоохранительных органов, подобных городским когортам Рима, мало что могло сдержать грабителей и небольшие банды ворья, кроме бдительного глаза и хорошего меча.

Подойдя к перекрестку, где располагалась гостиница, он замедлил ход и внимательно оглядел улицы по обеим сторонам, но не было никаких признаков того, что кто-то охранял это место. Проскользнув в узкий переулок между двумя магазинами, он пробрался во двор позади гостиницы и, приоткрыв ворота, остановился, чтобы прислушаться. Со стороны, откуда он только что пришел, послышался шум, когда свинья начала визжать, а затем все резко прекратилось. Он подождал еще немного, но из трактира не доносилось ни звука, и он подкрался к задней двери, сжимая правой рукой рукоять меча. Несмотря на прежнюю усталость, его разум был ясным, а чувства напряженными, чтобы уловить любой звук, движение или даже запах, которые могли предвещать опасность.

Попробовав защелку, ему удалось немного приподнять ее, прежде чем она издала тихий писк и больше не двигалась. Он усилил давление, но она явно была зажата изнутри.

— Дерьмо, — тихо прошептал он и на мгновение стиснул зубы, прежде чем признать, что у него нет другого выбора, кроме как объявить о своем присутствии тому, кто находится внутри. Подняв руку, он трижды легонько постучал костяшками пальцев в дверь, затем стал ждать ответа. Его сердце забилось быстрее, и он почувствовал, как напряглись мышцы конечностей, готовые действовать. Внутри не было ответа, и он снова постучал, на этот раз громче. Он услышал слабое шарканье за дверью, прежде чем женский голос прозвучал грубым шепотом.

— Кто здесь?

— Это я.

— Макрон? — Ответ прозвучал, громче: — Макрон!

Засов со стуком лязгнул в сторону, а затем защелка подскочила, когда стопорный штифт был вырван, и дверь распахнулась внутрь. Прежде чем Макрон успел среагировать, из темноты коридора выскочила фигура, руки схватили шерсть плаща, покрывающего его плечи, и резко притянули к себе.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— О, Макрон! — вздохнула Петронелла. Ее губы неуклюже коснулись его щетины, прежде чем найти его, и она крепко поцеловала его, перед тем как внезапно отстраниться. — Хвала Юпитеру Наилучшему Величайшему, что с тобой все в порядке!

Она затащила его через порог, прежде чем закрыть дверь и запереть защелку. Внутри было не совсем темно, и Макрон мог видеть очертания света от кухонной двери, очерчивающей контуры тела Петронеллы, когда она взяла его за руку и повела туда, где все еще горел огонь для приготовления пищи, согревая комнату и создавая розоватое освещение. Внезапное фырканье из дальнего угла заставило его быстро повернуться и наполовину обнажить меч. Затем он увидел Денубия, свернувшегося калачиком на боку на соломенном матраце. На голове у него была повязка, а рядом с ним на полу лежал меч. Макрон вздохнул и позволил своему клинку скользнуть обратно в ножны.

— Что случилось, Петронелла?

Она указала на маленький столик с парой табуретов в дальнем конце комнаты. — Сядь там. Потом она села напротив и посмотрела на него с напряженным выражением лица. — Они забрали твою мать. И мальчика.

— Они?

— Эти головорезы. Люди Мальвиния. На следующий день, когда мы стобой отправились в Камулодунум. Денубий сказал, что они пришли вскоре после рассвета, как раз когда открылась гостиница. Они требовали сообщить, где ты находишься. Твоя мать отказалась им сказать, и они выбили это из Денубия, бедняга. Затем они взяли твою мать и Парвия и велели Денубию передать тебе сообщение.

— Продолжай, — призвал Макрон.

— Они сказали… — Она сделала паузу, чтобы вспомнить подробности, которые ей рассказали, — они сказали, что если ты хочешь снова увидеть ее и мальчика, тебе лучше вернуться из Камулодунума как можно скорее и встретиться с Мальвинием в терме в первое утро после того, как ты вернешься. Если ты этого не сделаешь, он позаботится о том, чтобы их тела были обнаружены плавающими лицом вниз среди грузовых кораблей, использующих пристань.

— Гребаный ублюдок, — прорычал Макрон. Мысли о насилии, которое он хотел бы применить к Мальвинию, мелькали в его голове, каждый образ был более кровавым и мучительным, чем предыдущий. Он оттолкнул их в сторону и снова заговорил в яростном полутоне. — Что ему от них нужно?

— А что ты думаешь? Он предложил тебе работу. Он дал тебе десять дней на принятие решение, а ты проигнорировал его крайний срок. Ты заставил его потерять лицо, поэтому он приказал похитить их после того, как прошел десятый день. Это его способ заставить тебя просить у него пощадить их жизни и дать тебе второй шанс принять его условия. Ему нужно смирить тебя, и он знает, что ты сделаешь все, что он скажет, чтобы сохранить им жизнь. И если ты снова откажешь ему, он убьет нас всех. Макрон, мне страшно.