Честь рода

– Я хочу дать вам совет. – Олдриж откинулся на спинку стула, отчего тот протестующе заскрипел, рискуя развалиться в любой момент. Но Себастьян не обратил ни малейшего внимания на опасность оказаться на полу, которая ему грозила, продолжая держать меня в плену своих цепких и очень холодных глаз. – Вообще-то, я чрезвычайно редко это делаю. Как говорится, каждый сам кузнец своего счастья. Но сейчас, пожалуй, отступлю от правил. Благодарите за мою маленькую прихоть вино, которое развязало мне язык.

И замолчал, нервно забарабанив длинными тонкими пальцами по изрезанной деревянной столешнице.

– Ну? – осмелилась я его поторопить, когда пауза несколько затянулась. – И какой же совет вы мне дадите?

– Вообще-то, я уже все сказал. – Себастьян иронически хмыкнул: – Каждый сам кузнец своего счастья. И вы в том числе. Ни в коем случае нельзя существовать по чьей-то указке, поскольку вам и только вам придется держать ответ перед Альтисом. Еще не родился тот человек, который сумел бы перед его троном переложить ответственность на чужие плечи. И вряд ли вообще родится. Запомните: нельзя жертвовать собою во имя кого-то. Если, конечно, это не является вашим самым горячим и сокровенным желанием. Плюньте на общественное мнение и боязнь кого-нибудь обидеть своим выбором. Жизнь только одна. Нельзя прожить ее как черновик в глупой и смешной надежде когда-нибудь переписать все начисто. Второго шанса просто не будет.

– Я не понимаю, – растерянно проговорила я. – К чему все это?

– Все вы прекрасно понимаете. – Себастьян снисходительно улыбнулся. – Найна, вы – хорошая девушка. Даже слишком хорошая и правильная для нашего жестокого мира. В пансионе вам наверняка долго и упорно вдалбливали в голову одну-единственную мысль: хорошие девочки в первую очередь должны думать об удобстве и благе окружающих и в последнюю – о себе. Это очень удобная философия для воспитателей. Вколоти в своих воспитанников подсознательное чувство вины и ответственности, уничтожь малейший намек на возможный бунт, а потом наслаждайся плодами рук своих. Только вот в обычном мире подобное воспитание очень часто становится причиной настоящей трагедии. Если будете придерживаться своих принципов и дальше, то рискуете всю жизнь не прожить, а просуществовать во имя кого-то. Вбейте себе в голову раз и навсегда, что без хорошей меры здравого эгоизма вы погибнете. Точнее – та искра, которая еще горит в вашей душе, очень скоро погаснет под гнетом ежедневных забот и хлопот о других. Хоть раз вспомните о себе.

После своей прочувственной тирады Себастьян, не давая мне возразить, резко встал. Вдруг взмахнул ладонью над моей головой, и я машинально пригнулась, испугавшись, что он ни с того ни с сего решил отвесить мне обидный подзатыльник. Но его рука просвистела над моими волосами, и я неожиданно почувствовала себя так легко, будто с моих плеч свалился страшный груз.

– Лукас все-таки не снял с вас следящие чары, – недовольно пробормотал Себастьян. – Вот ведь упрямец! Ничего, я это исправил.

После чего сделал какой-то замысловатый жест, будто завязал невидимую нить узлом, и довольно усмехнулся.

– Я замкнул его чары сами на себя, – любезно пояснил он мне. – Лукас ничего не заметит, если, конечно, не будет вглядываться в вас особенно пристально. Но зачем ему это? Целые сутки он будет пребывать в полной уверенности, что вы по-прежнему находитесь под надежной защитой его чар. Правда, я не назвал бы это защитой. Скорее – коротким поводком, на котором держат любимую собачонку, чтобы не сбежала.

– Зачем вы это сделали? – изумленно спросила я. – Не то чтобы я была недовольна этим, но через сутки Лукас все равно обнаружит…

– А вы подумайте, найна, – оборвал меня Себастьян. – Хорошенько подумайте. Выбор, стоящий перед вами, конечно, не прост. Но только вам решать, по какому пути следовать. Если вы вообще осмелитесь на осознание своих проблем.

После чего вежливо наклонил голову, прощаясь, и исчез.

Почему-то я совершенно не удивилась этому. Видимо, настолько устала от всевозможных заклинаний и чар, что научилась самое странное и таинственное воспринимать как обыденное. Смешно вспомнить, что всего полгода назад я вообще сомневалась в существовании колдовства и считала всех магов ловкими кудесниками, кем-то вроде фокусников, умело управляющимися с иллюзиями, но не более.

Где-то вдалеке хлопнула дверь, и я услышала голос Герды. Видимо, моя помощница по хозяйству встала в хорошем расположении духа, поскольку мурлыкала какую-то детскую песенку.

Я не желала с ней сейчас встречаться. Мне необходимо было время, чтобы осмыслить все произошедшее и сказанное. Поэтому я быстро убрала со стола бутылку ликера и бокалы, смахнула прямо на пол крошки печенья, оставшиеся после моего завтрака, и тенью выскользнула из кухни. Тайком пробралась к лестнице, после чего взлетела по ней стремительной птицей, почти не касаясь ступенек, и заперлась у себя в спальне.