Честь семьи Прицци

Незнакомка аплодировала вместе со всеми — он успел заметить, но делала это с таким достоинством, словно не молодожены, а она сама шла сейчас через зал под восхищенными взглядами рукоплещущей толпы…

…Девид Вильбурн, фотограф, оказался в числе приглашенных по чистой случайности. Или по везению, как уж вам больше нравится. Собственно, он, как и все присутствующие, прекрасно знал, что представляет из себя семья Прицци, силу ее могущества и широту влияния. Девид поблагодарил Бога за то, что тот однажды послал ему заказчика в лице Эдуардо Прицци. Случилось это пару лет назад, и он, Девид, тогда постарался помочь сыну самого дона в некоем весьма деликатном деле. Нужно было снять одного из крупных банковских воротил, когда тот предавался любовным утехам в обществе молоденькой полногрудой красотки. Девид не стал интересоваться, для чего уважаемому клиенту такие фотографии, но выполнил работу на совесть. Взяв свою самую лучшую камеру и телескопический объектив, он всю ночь просидел на крыше соседнего дома, с которой отлично просматривалась вся квартира красотки, в том числе — что немаловажно — ее спальня. Это ему стоило односторонней пневмонии, но снимки получились, действительно, превосходными. Четкими. При этом лицо банкира смотрелось как нельзя лучше, а по серии фотографий можно было бы изучать «кама-сутру». Девид месяц провалялся в шикарной частной лечебнице — за счет уважаемого заказчика, разумеется, — и заработал десять тысяч долларов в качестве компенсации. Кое-кто поговаривал, что Прицци, благодаря его снимкам, сумели провернуть выгоднейшую сделку с недвижимостью, которая принесла им что-то около двадцати миллионов баков. Ничего себе, верно? Видимо, памятуя об этом случае, Эдуардо разместил у него еще один заказ. Снимать свадьбу дочери. Событие, согласитесь, далеко не рядовое и очень почетное для человека ранга Девида. Именно поэтому Вильбурн сегодня встал ни свет ни заря, тщательно помылся, уложил волосы, достал свой лучший костюм, собрал аппаратуру и необходимые причиндалы — включая отличную «кодаковскую» пленку для профессиональных работ — и ровно к трем прибыл в собор Святого Патрика, благоухая, как майская роза, и лучезарно улыбаясь во все тридцать два зуба.

На самой церемонии он старался вовсю. И уж поверьте, снимки должны были получиться потрясающими. Девид знал в этом толк и — не без основания — гордился проделанной работой, а заодно и грядущим гонораром. Эдуардо намекнул, что сумма, которую признательный отец вручит «настоящему мастеру своего дела», будет выражаться цифрой с четырьмя нулями. Вильбурн решил расшибиться в лепешку, ведь благодаря Эдуардо Прицци и его рекомендациям к Девиду начали обращаться весьма состоятельные клиенты. А благодарность — особенно если это благодарность семье — не знает пределов.

Конечно, на церемонии он был не один. Вокруг постоянно крутились еще человек пять, в основном, ребята из хороших ателье, либо репортеры различного ранга газет. Вполне возможно, у них тоже будут неплохие снимки, но Девид — в глубине души — считал себя не просто мастером, а талантливым мастером. В этом-то и заключалось отличие между ним и теми парнями, что мелькали тут и там, мерцая бликами вспышек.

В порыве творческого вдохновения Девид летал по залу, порхал, едва успевая щелкать затвором своего «Никона». А уж в финале церемонии сухие щелчки звучали прямо-таки с пулеметной скоростью. Девид пришел в чудесное расположение духа. Его посетило чувство, которое знакомо настоящим мастерам своего дела. Кураж! Вот слово, достаточно полно отражающее его. Именно оно овладело Девидом, тот снимал и снимал, не переставая, будто создавая лучшую в жизни работу. Работу, от которой зависела его судьба. Хотя так, наверное, и было.

За то время, что понадобилось молодым, чтобы пересечь зал, Вильбурн успел сделать двенадцать снимков. В катушке оставалось еще восемь кадров, и он решил потратить их с пользой, сняв отца молодоженов. Счастливого и радостного. В эту-то секунду к нему и подошел коренастый мужчина, улыбающийся и, судя по всему, из высоких гостей.

— Послушай, приятель, — обратился он к фотографу. — Ты не знаешь, кто это такая? Блондинка, что стоит на галерее.

Девид проследил взгляд. Да, женщина, стоящая на балкончике, действительно, оказалась очень красивой и, что самое главное, фотогеничной. Вполне может работать моделью, подумал он. Но не работает, по крайней мере, я не видел ее на обложках журналов. А жаль. Чудная девчонка.