Честь семьи Прицци

— Давай, приятель, твоя очередь, — подмигнул Ралф Чарли. — Все помнишь? Две пули — в живот и в голову. И сразу беги к машине, усек? — Чарли судорожно кивнул. — Давай, шуруй. Да не дрейфь, все будет о’кей.

— Да… — прохрипел Портено, открывая дверцу и выбираясь наружу.

— В живот и в голову, — напомнил Ралф.

— Я помню.

Чувствуя, как в желудке образовалась сосущая пустота, Чарли нетвердо пошел навстречу улыбающемуся блондину. Сердце бухало, словно паровой молот, пот стекал по спине. Постолет в кармане плаща показался дико тяжелым. Он испугался, что у него не хватит сил достать «смит-вессон», но тут же успокоил себя. «Ты боишься, ты просто боишься. Все нормально. Все хорошо». Наверное, Чарли в этот момент сам не сильно отличался от покойника.

Так они и шли навстречу друг другу. Жертва и смерть в образе Чарли Портено. Блондин улыбался, и было видно, что мир перед ним, точнее, у его ног. Судьба ласково треплет парня по плечу: «Ты многого добьешься, дружок». И вообще, ему нравится идти по жизни вот так, улыбаясь, с высоко поднятой головой. Широким пружинистым шагом, ощущая на себе взгляды прохожих.

На мгновение Чарли стало безумно жаль его. Их разделяло не больше пяти ярдов. Еще два шага — две секунды, — и он умрет. Жизнь, наполняющая это мускулистое тело, остановится, замрет. И виной тому будут два жалких кусочка металла и некий Чарли Портено.

Парень сделал еще шаг навстречу ему, увидел бледное, покрытое потом лицо и… подмигнул Чарли, словно говоря: «Ничего, приятель, все обойдется. Все будет о’кей».

Чарли растерялся. Позднее, прокручивая в уме всю сцену, он даже удивился, насколько же просто блондин выбил его из колеи. Такой пустяк.

Теперь-то Портено повзрослел и уже не обратил бы внимания на улыбку и подмигивания парня, а возможно, улыбнулся бы в ответ, но тогда…

Тогда он встал как вкопанный, а жертва спокойно протопала мимо, к стоящему поодаль серебристо-синему «форду-меркьюри». В ту секунду Чарли казалось, что все прохожие вдруг уставились на него с издевкой.

«Ты облажался, Портено. Облажался! Йоохууу!!! Чарли Портено облажался!!!»

Он сглотнул и резко обернулся. Парень успел отойти всего на несколько шагов, и его спина маячила чуть впереди. От машины жертву отделяло не больше пятнадцати ярдов.

И тогда Чарли, вытащив пистолет, окликнул его:

— Эй, мистер, постойте!

Тот оглянулся с какой-то готовностью. На губах блондина все еще играла приветливая улыбка, а сам он буквально светился желанием помочь странному перепуганному юноше. Чарли не стал ждать, пока парень осознает, что через секунду умрет, а быстро нажал на курок.

Портено подозревал, — да и сейчас держался того же мнения, — что если бы лицо блондина перекосил страх, согнав эту счастливую улыбку, то он, Чарли, не смог бы выстрелить. Именно поэтому Портено, не давая блондину опомниться, вдавил собачку в холодную, тяжелую рукоять.

Выстрел грохнул невероятно громко. Казалось, его должны услышать даже на Лонг-Айленде. Прохожие изумленно завертели головами. Лицо парня взорвалось кровавыми каплями, превратившись в жуткую багровую маску. Но он не упал, как ожидал Чарли, а остался стоять, покачиваясь, заливая кровью твидовый костюм и болотный плащ. Тонкие руки взметнулись вверх, закрывая ладонями изуродованное лицо.

БАНГ! — вторая пуля угодила в левую сторону груди. Блондина швырнуло назад, на асфальт. Ноги подломились, и он грохнулся прямо посреди тротуара. Пальцы, сотрясаемые мелкой дрожью, впились в то, что секунду назад было лицом, а затылок бился о бордюр с каким-то чавкающим звуком. Черная лужа быстро собиралась под его головой и скатывалась, унося с собой пыль, в щель водостока.

По телу пробежали последние конвульсии. Оно застыло, вытянулось, сразу стало неуклюжим и жалким. В нем не осталось ни капли той силы, которая питала весь этот отлично отлаженный механизм. Она тоже вытекла вместе с кровью.

Чарли застыл. Оглушенный, раздавленный тем, что ему пришлось сделать, он стоял посреди улицы, тупо глядя на распластанное в нескольких шагах от него мертвое тело. Его разум отказывался поверить в случившееся. Он вдруг ощутил бездонный ужас, поняв беззащитность жизни. БАХ! И человека нет. Всего одна пуля способна разнести бытие на тысячи никчемных осколков. Смерть положила ему на плечо костлявую ладонь и дохнула в лицо могильным холодом.

«Господи, это же сделал я! ЭТО ЖЕ СДЕЛАЛ Я!!!»

Чарли не слышал истошного визга прохожих и завывающих, не более чем в трех кварталах, полицейских сирен. Да нет, ему было просто плевать на них. Просто плевать. Потому что в эту секунду он не просто стоял на Либерти-стрит. Он заглядывал в бездну, в черный провал забвения.

Чарли плохо осознавал, как развивались события дальше. Издалека, словно сквозь вату, до него донесся отчаянный скрип тормозов. Чьи-то руки крепко ухватились за плащ и втянули его в салон машины.